На всем протяжении акватории Северного моря от устья Эльбы до Дуврского пролива наступила тишина, дарующая надежду на мир. И только в двух местах, в районе Кале и Дюнкерка, а также в дельте Рейна продолжали стрелять. Отрезанные от основных сил английской армии, прижатые к морю, канадцы, австралийцы, поляки вместе с англичанами, по приказу командования ушли в глухую оборону.
Сделано это было совсем не из-за того, что у королевского флота не было транспортных средств для попавших в окружение частей и соединений британской армии. Просто фельдмаршал Монтгомери сменивший на посту командующего английскими экспедиционными силами раненого фельдмаршала Александера, решил не облегчать жизнь своему противнику.
— Русские создали «Голландский котел» и окружили часть наших войск под Дюнкерком. Да наши силы попали в сложное положение, но оно не так трагично как может показаться на первый взгляд. Благодаря отсутствия у противника флота, мы можем поддерживать свои окруженные войска, превратив их из «котлов» в передовые плацдармы. Для их изоляции русские вынуждены держать большое количество войск, которые они не могут использовать против наших главных сил на Рейне. Поэтому ни в коем случаи, не следует облегчать противнику его стратегическое и тактическое положение — изрек Монти на совещании штабов в Кельне и Черчилль энергично поддержал это решение.
Вопреки ожиданиям своих противников, потерпев оглушительное фиаско летом сорок пятого года, лидер консерваторов не вернулся в безопасный Лондон, а остался вместе с армией в Рейнской провинции. Шаг был достаточно смелый, но загнанному в угол Черчиллю не оставалось ничего другого как идти, что называется ва-банк. В начавшейся игре ставки были очень высоки, заявленный вексель должен был оплачен во чтобы то ни стало и он прекрасно это сознавал.
Подгоняемые могучим дыханием океана, темные облака проплыли сначала над осажденным Дюнкерком, затем над многочисленными траншеями английской обороны и наконец, над маленьким французским городишком Птифруа — передовым форпостом советских войск. Он основательно был забит различной боевой техникой и присутствие на его окраине маленького юркого «виллиса» не вызывало ни у кого каких-либо вопросов. Мало ли кто из штабных офицеров среднего звена, принесла в этот день нелегкая на передний край.
В том, что два коренастых военных, одетые в кожаные тужурки без знаков различия были средним звеном, наглядно говорил трудяга «виллис». Младшие офицеры штаба добирались до передовой на грузовиках, «виллис» прочно заграбастали майоры и полковники, а высокое начальство в лице генералов, ездило исключительно на немецких легковушках, в сопровождении конвоя.
Единственная несуразность имевшаяся в действии этих двоих, заключалась в том, что они не зашли в штаб как простые штабные офицеры, а пряменько, в сопровождении начальника полковой разведки двинулись на наблюдательный пункт.
Главным в этой паре был маршал Рокоссовский, а сопровождал его новый начштаба фронта генерал-полковник Малинин. После отхода американцев из Саксонии линия фронта сократилась и войска бывшего 1 Белорусского и 1 Украинского были объединены в Центральную группу войск под командованием маршала Жукова. «Голландский котел» и район Кале был передан Северной группе войск маршала Рокоссовского, который пользуясь случаем, перетянул к себе всю штабную команду 1 Белорусского.
Подобный шаг был встречен бурными протестами маршала Жукова, но Верховный быстро успокоил его. Сталин учтиво напомнил ему, что почти год назад, ради общего дела Рокоссовский без слов отдал ему своих штабистов, чем сильно помог маршалу во взятие Берлина.
— Сейчас нам гораздо важнее принудить англичан к миру, чем охранять воинский контингент наших бывших союзников в Европе — изрек генералиссимус и маршал не решился с ним спорить.
Выполняя приказ Сталина о принуждении британцев к миру, Рокоссовский решил ударить по двадцатитысячной группировке зажатой под Дюнкерком. И верный своему стилю оценивать положение дел не по докладам, а по собственным наблюдениям, маршал отправился в Птифруа.
— Основательно закопались англичане, товарищ маршал — выдал свое первое резюме Малиновский, после того как они сначала понаблюдали за противником в стереотрубу, а затем битый час проползали на разных участках передовой.
— Да, обороняться они всегда умели. Особенно имея в своем распоряжении время и необходимые материалы, но ничего возьмем. Тяжело будет, но возьмем. И не такую оборону взламывали — усмехнулся маршал, внимательно рассматривая плотные ряды колючей проволоки прикрывавшие позиции англичан. С многочисленными дотами, дзотами, хорошо замаскированными артиллерийскими батареями и врытыми в землю танками. Подступы к передней линии врага, по данным разведки прикрывали минные поля, состоявшие как из противопехотных, так и противотанковых мин.
Однако основная трудность заключалась в другом. Вдоль побережья постоянно курсировали корабли королевского флота, которые, несомненно, пришли бы на помощь окруженным в случаи начала советского наступления.
— Вот наш главный противник Константин Константинович, — угрюмо махнул рукой Малинин в сторону видневшихся над морем дымков, — сейчас это сторожевики, миноносцы, эсминцы, но в случаи необходимости придут крейсера и линкоры, можно не сомневаться.
— А вот и не угадал Михаил Сергеевич. В лучшем случаи будут крейсера. Линкоры и авианосцы, господа бритты отправили в Японию, в помощь своему старшему брату. Так что у них сейчас и труба пониже, и дым пожиже.
— Труба может и пониже, да калибры не маленькие и не в малом числе — не согласился с маршалом начштаб.
— Верно, глаголешь, калибры у англичан хорошие, королевские — усмехнулся Рокоссовский, — вот и подумай, как нам их нейтрализовать, пока мы эту оборону прогрызать будем. И не говори, что трудно. Немцев обманули, что же с англичанами не получится? Они такие же вояки, только все по умному сделать нужно будет, вот и обыграем.
— Что так срочно надо? — осторожно спросил Малинин и получил короткий и исчерпывающий ответ.
— Во! — маршал энергично потряс рукой у горла. Затем на секунду задумался и доверительно пояснил.
— Хозяин не собирается повторять ошибку Гитлера и терять время на переговоры с англичанами. Он считает, что чем быстрее и основательнее мы разгромим войска противника, тем скорее падет правительство Черчилля и англичане начнут с нами переговоры. В Голландии их почти сто тысяч, а здесь не более двадцати, хотя за последнее время, англичане могли перебросить пару тысяч на этот берег. К тому же, гибель соотечественников под боком смотрится намного трагичнее, чем их гибель где-то там, в Голландии — маршал позволил себе подобное пояснение, так как хорошо знал Малинина и полностью ему доверял. К тому же, маршал считал, что информированный солдат лучше дерется в бою, чем тот кто просто исполняет полученный приказ.
— Понятно, — медленно произнес генерал, оценивая высокую степень откровенности со стороны командующего, — а Голландия, на потом?
— Верно, на потом. Сначала для вида проведем там местное наступление, а затем ударим здесь. Как думаешь воевать?
— Укреплений здесь понастроено хорошо, что и говорить. Генерал Роджерс постарался на славу, однако здесь самое лучшее место для нанесения удара. Прорвав оборону противника мы можем сразу наносить двойной удар, в сторону Кале и в сторону Дюнкерка.
— Согласен. Сколько запросишь стволов на километр? Сто двадцать, сто пятьдесят?
— Мало, товарищ маршал. Минимум двести стволов на километр.
— Двести! Это у тебя запросы, дорогой ты мой — вырвалось у Рокоссовского, но Малинин упорно стоял на своем.
— Для быстрого прорыва это минимум. Плюс штурмовики и пикировщики с прикрытием, иначе не прорвем. — будучи хорошим начштабом фронта генерал-полковник прекрасно знал резервы не только своей группы войск, но и соседей, и не стеснялся требовать. В конце концов прорывать эшелонированную оборону врага всегда труднее, чем выстраивать пассивную оборону.