Возможно сейчас, именно сейчас, какой-нибудь черный как смола барабанщик, блестящий от пота, выбивал в банановой роще экстренное сообщение о том, что Шеврон покинул Аккру и направился в поселок Полдано.
Вне движущегося воздушного потока было все еще достаточно жарко и рубашка липла к телу. Шеврон снял ее и перекинул через плечо. Впереди показался автомобиль. Он двигался очень быстро, наполняя светом пространство туннеля. Шеврон бросился в канаву и встал на четвереньки в двухсантиметровом слое белой пыли.
Через пять минут дорога начала подниматься вверх и свернула к подножью уступа, на котором расположилось поселение.
Как ему запомнилось, там была сторожка со шлагбаумом и дежурным привратником, регистрирующим посетителей. Шеврон шел по дороге, огибающей уступ, до тех пор, пока она не начала поворачивать назад, образуя петлю, и на вершине в сиянии света возник поселок. С правой стороны была сплошная скала с редкими пальмами, растущими прямо из расщелины скалы. Плавные изгибы стволов тянулись вверх.
Шеврон ухватился за ближайший и подтянулся. Этот путь, вполне безопасный, лишал какого-либо смысла контрольно-пропускной пункт, но только в том случае, если не требовалось доставлять им тяжелую аппаратуру.
На вершине, образуя навес, выступала углом старая ржавая ограда. Шеврон двинулся вдоль нее, подыскивая надежный металлический стержень. Затем перебросил через верх ограды рубашку и, перебирая руками, выдвинулся вперед так, что свободно повис в воздухе. Подтянувшись из последних сил, он соскользнул внутрь, словно краб.
По периметру ограды рос кустарник, образуя как бы широкий пояс, а за ним — яркое дневное освещение от четырех прожекторов, установленных с каждой стороны периметра на высоких подставках.
В бассейне кто-то был. Шеврон услышал голоса и плеск воды. Прячась за кустами, он обогнул сторожку. Шлагбаум был опущен, а привратник забрался внутрь своей круглой саманной хижины.
Бунгало Поддано имело веранду с тремя широкими ступенями. Оно было крыто желтой дранкой. При входе — двустворчатые двери с колышущейся занавеской из белой марли; вокруг — лужайка из простой травы. От соседнего в ряду бунгало его отделяло примерно пятьдесят метров. В доме кто-то был. Правое с фасада окно было освещено, и узкая полоска света выбивалась из-под занавешенной двери.
Шеврон пересек двадцать метров открытого пространства, двигаясь бесшумно, словно кошка. Потом он свернул влево и миновал конец фронтона с длинным окном, обращенным в сторону скалы.
С обратной стороны бунгало был все тот же аккуратный газон, простирающийся до кустарника. Полдано спланировал его таким образом, что никто не мог подойти слишком близко, чтобы не повредить его.
На кухне кто-то пел. Заунывный напев сопровождался повторяющимися последовательными ударами, словно кто-то колотил ложкой по полой деревяшке. Шеврон бесшумно пробрался вдоль метровой ширины бетонного основания и осторожно заглянул в кухонное окно.
На высоком табурете, погруженный в свои невеселые мысли и не замечая ничего вокруг, сидел африканец в белой пижаме, коренастый и с бритой головой.
Это был Закайо, повсюду сопровождавший Полдано в течение последних десяти лет. Без сомнения, он знал о том, что произошло.
Шеврон осторожно приоткрыл дверь и оказался внутри прежде, чем человек смог двинуться.
— Спокойно, — предупредил он. — Спокойно, Закайо. Ты должен помнить меня. Я навещал доктора Полдано около двух лет назад.
Закайо, не прекращая стучать рукояткой ножа, в то же время отвел назад руку, готовясь метнуть его.
Шеврон ощутил легкое покалывание в области шрама.
— Спокойно, — повторил он снова. — Вспомни меня.
В то же время он готовился молниеносно бросить рубашку навстречу ножу, чтобы сбить его, рассчитывая какой-то частью своего разума с холодным спокойствием время ответной реакции, вероятную траекторию и скорость полета ножа.
Внезапно лицо Закайо расплылось в широком оскале, обнажив ряд белых массивных зубов и ярко-красный язык. Эта гримаса, очевидно, должна была означать радушную улыбку. Глаза же не изменили своего выражения. При этом он проговорил:
— Конечно, я помню вас, мистер Шеврон. Я несколько поторопился. Располагайтесь. Если хотите, я сварю кофе. Я как раз думал о том, что мне следует предпринять. Одно несомненно, я сверну голову тому выродку, который метнул этот гарпун в моего хозяина.