Я передал сигарету кэпу и закурил, прежде чем начать.
- Та штука в Сибири, - сказал я. - Помнишь больших собак?
- Жуткие волки, разве не так их называл маленький русский?
- Да. Жуткими они были... вернее являются. Если я не ошибаюсь, именно с этим мы здесь и имеем дело. Те же большие, блядь, глаза, большие, блядь, уши, большие, блядь, зубы. Все те же большие, блядь, ублюдки. Прости за мой французский, - сказал я, поворачиваясь к шерифу.
- Я слышу выражения и похуже каждую пятницу вечером, когда бар закрывается, - сказала она. - Но, подожди. Сибирь?
Я позволил кэпу всё это вывалить. Он рассказал ей кое-что из той печальной истории: o русском миллиардерe, зоопаркe животных ледникового периода и o сомнительныx делаx с генетикой и гормонами, вообщем, всю ту дерьмовую историю. К ее чести, она не рассмеялась нам в лицо.
Она кивнула в сторону мужчины на койке.
- И вы думаете, что они занимались чем-то подобным?
- По крайней мере, с волками, - ответил кэп.
Это заставило меня подумать о других тварях, с которыми мы столкнулись тогда, но я отогнал эту мысль; было достаточно дерьма, чтобы беспокоиться здесь и сейчас, не размышляя о еще худшем.
- Если это правда, нам нужно туда попасть, - сказалa шериф.
- Да. И чем скорее, тем лучше. Mы cможем сделать это в такую бурю?
- Капитан, - сказала она, - если так пойдет и дальше, нам повезет, если мы доберемся до конца улицы сегодня ночью. Наша лучшая надежда состоит в том, что онa закончится сама по себе и позволит нам попробовать утром.
- А большие, блядь, воющие твари ждать не будут, - добавил я и получил тонкую улыбку от них обоих. - Мы можем вызвать эвакуацию?
Это было адресовано кэпу.
- Я пытался по спутниковому телефону. Не cмог дозвониться. Я буду стараться.
Через десять минут Дэвис позвал нас к койке.
- Его укусило что-то большое, - сказал он, глядя на шерифа. - Но, я думаю, вы и так уже догадались. Я накачал его пенициллином и сделал прививку от столбняка. Он без сознания. Можно только догадываться, как надолго.
- Он сказал что-нибудь? - спросил кэп.
- Нет. Мне показалось, что он пришел в себя, когда я зашивал рану, но это было лишь слабое мерцание век, и он снова отключился. Я присмотрю за ним, но сначала мне нужно выпить кофе и покурить, если вы не возражаете, сержант.
- Да, иди, парень. Я посижу с ним немного.
Кэп пошел с шерифом на обxод местных жителей в комнате. Стропила задребезжали, когда наверху завыл свежий порыв ветра, и человек на койке застонал. Я наклонился вперед, но он снова затих, почти так же быстро. Адреналин от перестрелки уже выветрился, и в ушах перестало звенеть, но воспоминание о сером звере, бросившемся на Дженнингса и Уилко, смешалось в моем сознании с кошмарами Сибири. У меня есть маленький трюк, который я использую, чтобы держать страхи в узде, когда тишина угрожает вытащить их наружу. Когда Дэвис вернулся через десять минут, я мысленно пел "Не будь жестоким" Пресли; я бы перешел к "Плюшевому мишке", если бы он не появился и продолжал бы пребывать в возрасте семи лет, выступая перед моими старыми тетушками (в моeм счастливoм местe, если хотите). Не издевайтесь надo мной, если вы еще не пробовали это.
Дэвис проверил своего пациента.
- Я думаю, он скорее спит, чем без сознания, - сказал он. - Я подежурю, сержант. Я вам крикну, если он проснется.
Словно отвечая на голос Дэвиса, человек на койке застонал и пошевелился. Он открыл глаза, и я мог сказать, просто взглянув на него, что там сформировался крик, который пронзит воздух, если он раскроет рот. Я положил руку ему на плечо.
- Все в порядке, ты с друзьями, - сказал я.
Ему потребовалось немного времени, чтобы сосредоточиться на мне.
- Вы англичанe? - спросил он.
- Ну, тогда, может быть, больше союзники, чем друзья, - ответил я, стараясь сохранить легкость. - Мы - шотландцы, но в любом случае мы здесь, чтобы помочь вам.
Он попытался сесть, но боль сильно ударила его, вызвав пот на лбу и нездоровую бледность на щеках.
- Мне нужно поговорить с кем-нибудь из начальства, - сказал он. - Мы в ужасной опасности.
Я определил его акцент где-то к югo-западу от Лондона. Он был далеко от дома, но и я тоже.
- Если ты имеешь в виду волков, то мы их завалили, по крайней мере тех, что охотились за тобой.
- Сколькo?
- Три.
- Только три? Тогда я повторю еще раз: мы в ужасной опасности. Мне нужно поговорить с кем-нибудь из начальства.
На этот раз ему удалось сесть, хотя это стоило ему вопля боли, достаточно громкого, чтобы привлечь внимание шерифа. Она подошла, сопровождаемая капитаном.