Даже уведомления по видеосвязи дались ему тяжело, а передача личных вещей и рассказ об обстоятельствах гибели каждого подчиненного выжали его досуха. Всякий раз он искал в глазах родственников обвинительный приговор, хотя умом понимал, что всё это чушь.
Разговоры с родственниками вымотали его эмоционально. Он даже не смог понять, от чего почувствовал в конце концов облегчение. То ли от того, что выполнил долг, то ли от того, что всё закончилось. И несмотря на это, возвращаясь на корабль после церемонии, ощущал себя абсолютно опустошенным. Облегчение и опустошение по большому счёту описывают одну функцию, но Ивор никогда бы не подумал, что это одно и то же.
Выручила графиня.
Она не приходила к нему до рейда, не приходила и после их ужасного отступления из системы Адлера. А вот теперь пришла. И он понял, что именно сейчас её появление было уместным.
Графиня появилась в его каюте в коротком летнем платье с бутылкой вина и парой правильных бокалов, которые даже имели какое-то особое название. Ивор любой алкоголь предпочитал наливать в стандартный хайболл, но изящный бокал, который можно небрежно подцепить двумя пальцами, так гармонировал с самой графиней, что он не задумываясь принял эту игру.
— Давай помянем соратников, — сказала она. — Друзьями они нам не стали, но воевали плечом к плечу и достойны памяти.
— Матео я знал с детства, — возразил Ивор.
— Правда?
— Да. А из Джереми мог получиться со временем неплохой офицер, — добавил он. — Парнишка уже был на пути к просветлению. А наш старожил, повелитель паучков Ховард? Он был частью корабля, а я его бросил.
— Ты его не бросал. Он пожертвовал собой, чтобы спасти остальных.
Он знал это и она знала, что он знает, но должна была произнести нужные слова. Ивор ещё раз вспомнил всех поименно, от друга детства Матео, до стюарда Пилькати, которого на корабль привел в свое время Рюттер.
— Все они заслуживали большего, — сказал он и одним большим глотком выпил вино.
— Это правда.
Она пересела к нему на колени, лицом к лицу и он понял, что никакого белья под платье графиня не надела. Ивор почувствовал исходящий от неё жар, тот быстро передался ему и охватил всё тело. Ада, однако, не спешила форсировать события, она умело вела игру. Обняла его одной рукой, всё ещё держа во второй бокал.
— Мои родители погибли и я на какое-то время перестала чувствовать чужие потери, — тихо произнесла графиня.
— Не наговаривай на себя, — возразил он.
— Нет, правда. Думаю, это нормально.
Сделав небольшой глоток, она поставила бокал на столик и положила ладони на его скулы. А потом притянула к себе и поцеловала в губы. Поцелуй длился недолго. Графиня отстранилась, вновь подобрала бокал, сделал ещё один небольшой глоток.
— Хочешь, я покажу тебе наше имение? — спросила она. — Погостишь недельку-другую, отойдёшь от забот? Мне не хочется возвращаться туда одной. Понимаешь о чём я? Там теперь пусто.
Предложение застало его врасплох, но в этом была она вся. Возникло внезапно на корабле со своим смешным шаттлом, столь же внезапно появилась в его каюте в тот вечер. Потом вроде бы совершенно забыла о нём, как о мужчине. И вот теперь так запросто пригласила в имение. Жила, как дышала — вроде бы так говорят?
— Не в этот раз, — покачал головой Ивор. — Мне нужно составить отчет, затем выступить на военном кабинете…
— Вы, горожане, не умеете отдыхать, — она улыбнулась и опять поцеловала его. — Тогда, может зависнем где-нибудь в городе?
— Зависнем? Такие слова теперь в ходу у аристократов?
— Ха-ха. Так что?
— Ну, допустим, у меня есть апартаменты в «Короне».
— Апартаменты в «Короне», — передразнила она. — Ну разве что будет где свалить вещи, переодеться и принять душ. Но вообще у меня на уме другое.
Рано утром, наспех позавтракав тостами с сыром и яйцом пашот, они взяли капитанский «Скиф» и спустились с небес в Миладу. Ивор управлял шаттлом сам, так как Ломку накануне отправил в отпуск.