В-третьих, против опытного врага советским летчикам пришлось сражаться в основном на устаревших самолетах. Сказалось также отсутствие навыков по отражению внезапных массированных ударов вражеской авиации. Например, в Прибалтийском особом военном округе (командующий ВВС генерал А. П. Ионов) после первого налета немецкой авиации были подняты в воздух по тревоге уцелевшие самолеты. Но конкретных задач экипажам никто не поставил. После часового пребывания в зонах самолеты вновь были посажены на свои аэродромы, чем воспользовался противник и нанес повторные удары {22}.
Наконец, в условиях перевооружения на новую материальную часть на многих приграничных аэродромах образовалось большое скопление самолетов. Некоторые полки имели по два комплекта боевых машин: новых, которые осваивались летным составом, и устаревших, законсервированных и подготовленных для отправки в тыл. Из-за невозможности эвакуации значительная часть этих самолетов была уничтожена при отступлении советских войск.
Нанеся тяжелый урон нашей авиации в самолетах, ВВС Германии захватили господство в воздухе на важнейших стратегических направлениях, что отрицательно сказалось на ходе вооруженной борьбы Красной Армии. Немецкая авиация серьезно препятствовала нашим сухопутным войскам в проведении операций, нарушала планомерность их действий, наносила ощутимые удары по объектам тыла, создавала гитлеровскому командованию [25] благоприятные условия для организации активных боевых действий. Господство в воздухе, захваченное авиацией противника, поставило советские Сухопутные войска, Военно-Морской Флот и Военно-Воздушные Силы в очень тяжелое положение.
Однако попытка гитлеровского командования полностью уничтожить и подавить советскую авиацию потерпела провал. Серьезные потери понесли лишь военно-воздушные силы действующей армии. Между тем ВВС внутренних округов, заводы авиационной промышленности и центры по подготовке летных кадров, которые располагались в тылу, в первые дни войны налетам воздушного противника не подвергались. Они явились базой для восполнения урона в самолетном парке и летном составе и послужили основой для наращивания усилий нашей авиации на советско-германском фронте.
Несмотря на весьма трудные условия обстановки и большие потери, советская авиация активно действовала. Временные неудачи не вызвали растерянности и паники у летного состава и командных кадров. В начальном периоде войны (с 22 июня по 10 июля 1941 г.) наша авиация произвела более 47 тыс. боевых самолето-вылетов.
В воздухе завязалась ожесточенная борьба. Советская авиация не только отражала налеты вражеской авиации, но и сама наносила сильные удары по войскам и боевой технике противника.
Превосходству врага в численности наши летчики противопоставили высокое боевое мастерство и массовый героизм. Идейная убежденность, любовь к социалистической Родине и Коммунистической партии, вера в правое дело, ненависть к фашистским захватчикам, советский патриотизм являлись неисчерпаемым источником стойкости и упорства в боях, а также мощным стимулом для творческого решения вопросов оперативного искусства ВВС и тактики родов авиации. Они обусловили целеустремленность и решительность боевых действий советских ВВС.
Общие боевые задачи советской авиации были поставлены Наркомом обороны СССР в директиве, которая была отдана 22 июня в 7 часов 15 минут. В ней указывалось: «Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск. Мощными ударами бомбардировочной и [26] штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск. Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100–150 км, разбомбить Кенигсберг и Мемель» {23}.
Таким образом, эта директива содержала идею нанесения ответного удара авиации по аэродромам противника. Но на практике данное приказание выполнено не было. В первые два-три дня войны боевые действия советской авиации по аэродромам носили стихийный, разрозненный и нецелеустремленный характер. Мощных ответных ударов организовано не было. Немецкие самолеты уничтожались, по сути дела, только в воздушных боях. Это объяснялось отсутствием в штабах ВВС округов и авиационных соединений заранее разработанных планов боевых действий по аэродромам противника, необходимостью сосредоточения основных усилий авиации на уничтожение быстро наступающих войск противника, а также потерей управления подчиненными частями и соединениями со стороны командования некоторых ВВС округов. Было нарушено руководство боевыми действиями и в высшем звене.