— Простите, но вы неоригинальны. Я и «Машину времени» в молодости слушал, и телевизор иногда смотрю, в том числе и программу Шендеровича.
— Тем более — что ж тогда спрашиваете? Движение определяют не куклы, а кукловоды. И законы принимают не депутатики, а мы— партия реальной власти. А вы, Павел Николаевич — только без обид, ради бога, это реалии! — ходили и будете ходить на танки со старенькой саперной лопаткой.
Мещеряков даже чуть разгорячился, произнося эту тираду, но я никак не отреагировал на последнее замечание и спокойно поинтересовался:
— Вот вы все время произносите: «Мы, мы, мы»… Хочу понять: вы что, и себя тоже считаете кукловодом, вроде Березовского, Гусинского, Абрамо…
— Как вы сказали?! — вновь искренне изумился мой собеседник, не дав мне договорить. — Березовский, Гусинский?.. А с чего это вы решили, что перечисленные господа являются кукловодами?
— По-моему, это секрет Полишинеля.
— Оставьте это для толпы! — махнул рукой Мещеряков. — Это они сами себя считают таковыми, всячески выпендриваясь перед масс-медиа, а обыватель искренне в это верит. Но вы-то не будьте обывателем.
— Вы хотите сказать, что Борис Абрамович — с его-то деньгами! — тоже кукла?
— Не кукла, конечно, но и не кукловод. Он просто вне игры, хотя старательно делает вид, что решает что-либо. И именно потому, что с такими деньгами. Запомните, Павел Николаевич: настоящего кукловода никто не видит.
— Я действительно был в кукольном театре, причем совсем недавно, так там, между прочим, артисты-кукловоды в конце спектакля вышли и поклонились публике.
— Это не в счет — наш спектакль далеко не закончен. Show must go on! Поэтому повторяю: настоящего кукловода толпа не видит, и, соответственно, можно с уверенностью утверждать, что если человек известен толпе — то он таковым не является.
— А кто же кукловод — вы?
— А вы думаете, что я недостоин? — мило улыбается Георгий Алексеевич.
Я неопределенно пожимаю плечами.
— Нет, Павел Николаевич — это слишком масштабное шоу, чтобы у него был один режиссер и один исполнитель. Нас много.
— Вас?.. А может быть, вы просто усложняете? Все значительно проще: сегодня кто богаче — у того и власть.
— Это не только сегодня — это было всегда и всегда будет! — наставительно замечает мой собеседник. — Если, разумеется, мы говорим о фактической, а не о формальной власти. Что касается богатства, то… Скажите, а почему вы вдруг решили, что Березовский богаче меня?
Я недоуменно уставился на своего собеседника — шутит? Или это опять упражнения в риторике? Тоже мне — Крез подпольный… Но Мещеряков смотрит на меня совершенно серьезно, ожидая ответа. Я пожимаю плечами:
— Думаю, что если сравнить «Логоваз» и «Агасфер», то решение будет очевидно.
— Если так сравнивать — то да. Только весовая категория имеет значение на ринге или на борцовском ковре. А попробуйте себе представить, что, к примеру, шахматисты тоже будут соревноваться в весовых категориях. Чемпион мира по шахматам в весе до восьмидесяти одного килограмма… Бред! Что касается Березовского, то денег у него, конечно, больше. А вот кто богаче — тут я, извините, готов поспорить! Ведь, в сущности, что такое богатство? Это — свобода, возможность выбора…
— …подразумевающая, тем не менее, наличие денег… — вставляю я.
— …всего лишь как одной — необходимой, но отнюдь не достаточной — составляющей! — парирует собеседник. — Деньги означают богатство только на определенном этапе и в определенных пределах. Все хорошо в меру — говорили древние. Даже, вероятно, правильнее было бы сказать, что деньги являются средством достижения богатства. И когда денег слишком много, то есть средство превращается в цель, то они же сами и лишают вас этого богатства, ограничивая вашу свободу.
— Да уж — попробуй Березовского посади…
Мещеряков весело расхохотался.
— Павел Николаевич, у вас очаровательное представление о свободе! Узко-профессиональное, я бы сказал. Нет, имеется в виду другое. Возьмите того же Бориса Абрамовича: у него много денег, но вот богатства… По мере накопления количества денег он с определенного этапа становится беднее. Количество, так сказать, переходит в качество — в полном соответствии с теорией доктора Маркса. И, чем больше у него этих самых денег — тем большее количество их он должен тратить: на свою собственную безопасность, на безопасность своей семьи, на поддержание имиджа, на борьбу с конкурентами и тому подобное. И ладно бы только денег — а сколько нервов?