- Принял, Джона-Один. Разрешение получено.
Венц полностью вывел ОВТС из ангара.
Работает, - ошеломлённо подумал он. - Я не верю...
Он вывел весь аппарат под высокое палящее солнце. За странными окнами ОВТС мерцала пустыня. Венц оставался в частичном ступоре, а корабль просто стоял и зависал.
Позади них закрылся проход в фальшивую песчаную дюну.
Венц смотрел на пустыню.
- Генерал, мы можем стоять здесь весь день, если хотите, - сказала Эштон. - Вы же босс, понимаете? Но, я как бы подумала, что вы, возможно, захотите сделать что-нибудь, кроме зависания.
- Ой, да, - ответил Венц.
Затем ОВТС практически исчез с прежней позиции. Не было никакого рёва двигателя, работающего на максимуме. Не было никакой инерции, заставляющей их откинуться назад на свои места. Было только небо, которое в считанные минуты исчезло, когда Венц вывел ОВТС из атмосферы Земли.
Через несколько минут они были в космосе.
Венц чувствовал, что его разум становится частью машины, как трамплин, как микропроцессор управления. Процессор был мозгом Венца, а связь его мозга с остальной частью корабля была его руками, зажатыми в фиксаторах.
- Чёрт побери, генерал! - отрезала Эштон.
- Что? Вы сказали мне двигаться, так что я... двинулся.
- Я ожидала хоть немного дисциплины. Это первый пробный запуск. Это ознакомительный полёт, чтобы вы познакомились с основными навигационными возможностями ОВТС. Я сказала вам не разгоняться слишком резко, чтобы не сжечь краску с корпуса. Вы только что вывели нас с орбиты!
- Эй, краска дешёвая, - сказал Венц.
- Может быть, сэр, но поскольку вы всё это сожгли в сверхскоростном полёте, это означает, что мы не сможем вернуться в атмосферу до захода солнца - шесть часов. В противном случае спутники могут нас увидеть.
Венц усмехнулся.
- Шесть часов? В этом корабле? Я успел бы сделать шестьдесят, прежде чем начать уставать. Мы в полёте, полковник. А я - водитель. Так что просто сядьте и наслаждайтесь.
Перед ними раскинулся бесконечный звёздный ландшафт.
Ты, должно быть, наложила в штаны, - подумал Венц, глядя наружу.
Последние двадцать пять лет он был ограничен небом. Теперь у него была вся Вселенная.
«« - »»
Всего за неделю Венц научился управлять ОВТС до такой степени, что, по его мнению, он был рождён именно для этого. Всё было в образе мышления, и управление не сильно отличалось от высокотехнологичного истребителя, с той лишь разницей, что фиксаторы сократили время реакции до нуля. Его мозгу больше не нужно было давать команды его руками на элементах управления.
Вместо этого - сейчас - его мозг был подключён к кораблю.
Венц мог не только управлять ОВТС своим разумом, он мог дразнить его, играть с ним, выполнять маневры, которые были бы невозможны при ручном управлении или по проводам. Физическое человеческое тело было просто не способно... но с разумом Венца, функционирующим как неотъемлемый компонент систем полёта ОВТС...
Венц не мог представить себе более полномасштабных возможностей.
Кувырки в пространстве, вертикальные толчки с точным схождением и плоские вращения. Венц совершал беспрецедентные воздушные движения в атмосфере и за её пределами.
По крайней мере, совершаемые человеком.
Он задавался вопросом, как бы он себя чувствовал по сравнению с настоящими пилотами этой машины.
- На кого они были похожи? - спросил он во время своего седьмого испытательного полёта.
Он кружил вокруг Земли на геостатической орбите длиной двадцать три тысячи миль. Он не был уверен - потому что у ОВТС не было индикаторов истинной скорости, высотомеров или азимутальных датчиков, - но казалось, что каждый оборот занимает всего секунды. Чем больше он думал, тем быстрее двигался.
- Первоначальные операторы? - спросила Эштон.
- Да. Маленькие зелёные человечки? Серебряная кожа? Большие чёрные миндалевидные глаза?
- Не знаю, - призналась Эштон, - потому что в этом никогда не было необходимости. Я знаю только, что они дышали воздухом, были двуногими и теплокровными. Одно из тел было подвергнуто криолизации, а другое - вскрытию на базе Райт-Паттерсон.
- Как вы думаете, почему они прилетели на Землю?
- Кто знает? Наверное, полевое обследование. Вероятно, отслеживая наш технический прогресс в отношении оружия массового поражения. Эджвудский арсенал. Вы даже не захотите знать, какие вещи мы там храним.
- Вы правы, - сказал Венц. - Я не хочу знать, - Венц вытащил трёхпалые руки из фиксаторов, оставив в системе свои последние руководящие мысли: продолжать следовать по орбитальной линии. - Как вы думаете, насколько они продвинулись?
- Наверное, на тысячу лет, что-то в этом роде.
Гocпoди...
- Пломба выходного люка настолько мала, что мы не смогли даже протянуть молекулярную проволоку, чтобы проложить участок к внешнему корпусу, - заметила Эштон. - И даже если бы мы могли, корпус непробиваемый, на нём ничего нельзя установить, - она указала на скудную группу датчиков и дисплеев над фиксирующей панелью. - Скоба удерживает эти вещи на месте, как и стеллажи для хранения вещей и шкафчики сзади.
- Если корпус непробиваемый... как мы можем установить радиосвязь с S-4? - спросил Венц.
- Счастливая случайность. Радиоволны проходят без видимых искажений. Мы установили стандартное радио "SINCGARS"... Вы голодны?
- Конечно.
Эштон расстегнула ремень безопасности и спокойно направилась к задней части корабля, несмотря на его огромную скорость и вращение.
Когда Венц не смотрел, она сунула в рот маленькую таблетку.
Спустя несколько мгновений она вернулась на своё место с двумя упаковками "MRE".
- Пища, готовая к употреблению, - Венц узнал зелёные обёртки. - У вас там хот-доги с фасолью?
- Может быть, сэр, - сказала она и передала ему пакет. - А ещё вы можете получить мою шоколадную плитку.
- Шоколадную плитку?! - воскликнул Венц. - Чёрт, в полевых условиях ребята продавали эти штуки за пятьдесят баксов! Вы не хотите свою?
Эштон передала ему зелёный целлофановый пакет с надписью «ШОКОЛАД, ОДНА (1) ПЛИТКА, СТО ЧЕТЫРЕ ГРАММА».
- Я не ем шоколад, - сказала Эштон в корабле, скорость которого, вероятно, превышала двести пятьдесят тысяч миль в час. - От нeго у меня появляются пятна на лице.
«« - »»
Последующие испытательные полёты оказались столь же безупречными. Венц полетел на Луну, двойную звёздную систему Альфа-Центавра, на Венеру. На Луне он вышел в открытый космос, проведя несколько ознакомительных сеансов в самом технологически совершенном «скафандре», известном человеку.
Вот это путешествие, - подумал он, поднимая пыль и вековой вулканический выброс на равнинах Аристарха.
Он поднял продолговатый камень, по форме напоминающий футбольный мяч; он бросил его и смотрел, как он исчезает.
Съешь мои трусы, Илай Мэннинг[22], - подумал он. - Где же ты?
«« - »»
На следующий день Венца допустили к миссии.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
- Я люблю тебя, - прошептал Венц.
- Я тоже тебя люблю, - горячо прошептала Джойс в ответ.
Его руки прижались к её мягкой плоти; её идеальная грудь покачивалась перед его лицом. Её красивое затемнённое лицо приблизилось, чтобы поцеловать его, и Венца унесло прочь. Его жизнь впервые была идеальной.
Когда он вошёл в неё, наслаждаясь её реакцией, он поднял руки, чтобы погладить её лицо...
И когда она увидела их - его руки, его изуродованные трёхпалые руки, блестящие от рубцов...