- Я... что? - рассеянно спросил Джек.
- Впервые в истории ВВС США они дали звезду генерала парню, который не засранец! - Главный захохотал.
Затем он распахнул холодильник с закусками, вытащил бутылку шампанского "Perrier-Jouet" и открыл пробку. На пол вылилась пена.
- Чёрт, Главный, спасибо...
Главный налил дорогое шипящее вино в пару бокалов, затем передал один Венцу.
- Тост. За генерала Венца!
Венц отпил из бокала.
- Генерал Венц, - пробормотал он. - Знаешь, Главный? Мне вроде как нравится, как это звучит.
«« - »»
Лимузин простаивал у ворот, флаги Гeнeрaльнoгo Штaбa ВВС развевались на его передних крыльях. Два сержанта Морской пехоты стояли перед красной вывеской с надписью белыми буквами:
ПЕНТАГОН. ЗАПАДНЫЙ ВХОД.
КОНТРОЛИРУЕМЫЙ ДОСТУП. ДЕЖУРНАЯ ОХРАНА ИМЕЕТ ПРАВО ПОТРЕБОВАТЬ РАЗРЕШЕНИЕ НА ВЪЕЗД У ВСЕХ, НЕЗАВИСИМО ОТ ИХ ЗАНЯТИЯ ИЛИ ЗАНИМАЕМОЙ ДОЛЖНОСТИ. У ВАС МОГУТ ПРОИЗВЕСТИ ДОСМОТР.
СПАСИБО ЗА ПОНИМАНИЕ.
Первый сержант открыл дверь лимузина, а второй поднял телефонную трубку в будке охранника. Генерал Джеральд Которн Ренье вышел из машины и тупо ответил чётким приветствием сержанту.
- Добрый день, сэр! - рявкнул сержант.
- Возможно, это совсем не добрый день, сержант, - произнёс Ренье.
- Да, сэр!
Линия из четырёх звёзд едва умещалась на погонах парадной формы Ренье. Ему было пятьдесят семь лет, но сейчас он чувствовал себя на сто. Нет, это был совсем не добрый день, особенно после звонка, который он только что получил.
Может, больше никогда не будет добрых дней, - подумал он.
Его глаза впились во взгляд сержанта.
- Скажи службе безопасности, чтобы она подготовила комнату для переговоров и как можно быстрее. И открой эти проклятые ворота.
- Да, сэр!
Сержант кивнул охраннику у ворот. Электрический засов щёлкнул, затем Ренье прошёл мимо, устремившись к западному входу, словно пытаясь избежать предчувствия надвигающейся гибели.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Несмотря на уверенность в своём уходе на пенсию, Венц чувствовал себя смешно в штатском. Он всегда так чувствовал, как будто высотно-компенсирующие лётные коcтюмы стали такой же частью его, как и его кожа. Он чувствовал себя забавным за рулём машины, осторожным до паранойи - как пожилой человек за рулём велосипеда. Он вспомнил, когда совершал первые испытательные полёты бомбардировщика "B-2"[6] на полигоне Эдвардс в Палмдейле, как естественно он чувствовал себя за рулём прототипа самолёта, который стоил почти миллиард долларов. Но почему-то водить легковой автомобиль за двадцать тысяч долларов было сложнее.
Одна вещь, которая действительно казалась сегодня правильной, заключалась в том, что его четырнадцатилетний сын Пит сидел прямо рядом с ним. Теперь всё будет иначе. Теперь Венц действительно станет отцом своему сыну. Сегодня они были на пути к Кемден-Ярдс, на бейсбольный матч "New York Yankees" против "Baltimore Оrioles".
- Я тоже не мог заниматься математикой, Пит, - говорил Венц. - Я ненавидел это - алгебру, тригонометрию, геометрию. Но я закрыл все свои хвосты, я смог, я это сделал. Тебе нужно поднять эти оценки по математике - с тройкой дальше не пройдёшь. Ведь ты хочешь попасть в хороший...
- Я вышел в финал, папа, - сказал ему Пит. - У меня девяносто девять баллов.
Венц опешил.
- Ты шутишь? Девяносто девять? Чёрт, я ни разу в жизни не получил девяносто девять на тесте по алгебре!
- Да, так что я получу четвёрку за курс. Во всём остальном пятёрки.
Венц хлопнул по рулю.
Это мой мальчик!
- Эй, это здорово, Пит! Теперь ты попадёшь на доску почёта! Замечательно! Дружище, мы празднуем эти выходные! Сегодня вечером игра "New York Yankees", завтра поход в парк "King’s Dominion"[7], весь день в воскресенье половим крабов в заливе, и... знаешь что? Я думаю, может быть, мы сделаем небольшой поход в магазин байков, когда школа закроется на лето. Как тебе этот вариант?
- Спасибо, папа, - сказал Пит, но это был мрачный, унылый ответ.
Мальчик казался далеко отсюда.
Венц оглянулся.
- Эй, напарник, что случилось? Ты выглядишь так, будто кто-то застрелил твою собаку... а у тебя даже нет собаки.
- Ну... мама сказала...
Венц ухмыльнулся.
- Что? Что сказала твоя мать?
- Она сказала, что ты, возможно, блефуешь.
- В чём блефую? О чём ты?
Пит угрюмо пожал плечами:
- Об уходе из ВВС.
Чёрт!
Венц заскрежетал зубами, затем подогнал автомобиль к обочине и резко остановился. Он посмотрел прямо на своего сына.
- Пит, когда я сказал тебе и маме, что ухожу из ВВС, я имел в виду именно это.
- В самом деле?
- В самом деле, Пит. Слушай, я знаю, что тебе и твоей матери пришлось тяжело. Половину времени меня не было рядом - неудивительно, что она развелась со мной. Но мы говорили об этом несколько месяцев, и всё решено. В понедельник я выйду на пенсию, мы с твоей мамой снова будем вместе, и мы снова будем семьёй.
- Да, но ты говорил это много раз в прошлом, а потом этого никогда не происходило.
Дерьмо, - подумал Венц.
Ничего из того, что он мог сказать, не могло исправить ситуацию. Даже правда выглядела как оправдание.
- Да, но это потому, что в последнюю минуту всплыли вещи, которые я должен был сделать для ВВС. Знаешь, вещи, о которых мне нельзя говорить.
- Секретные вещи.
- Да. Вот почему меня почти никогда не было рядом. Я должен был это сделать, Пит. Когда ты на службе, ты должен подчиняться приказам.
- Я знаю.
Когда Венц увидел своё лицо в отражении лобового стекла, самый низменный импульс побудил его ударить его, просто воткнуть кулак в стекло. За одну секунду он увидел всё своё сожаление - и всю свою гордыню, замаскированную под службу.
Ради всего святого, это же мой сын, и я променял его на работу! Мне очень жаль.
Когда Питу было четыре года, он чуть не умер от пневмонии; Венц совершал секретную разведывательную операцию над Северной Кореей. Когда Пит сделал свой первый хоум-ран в Малой лиге, Венц летел на высоте сто тысяч футов, тестируя новые уплотнения топливных баков на "SR-71"[8]. А когда Пита отправили домой из школы за драку, когда он больше всего нуждался в отцовском совете и дисциплине, Венц радостно парил на истребителе "YF-22 Advanced Tactical Fighter" по испытательной резервации "White Sides Mountain".
Какой-то грёбаный я отец, - подумал он. - Всегда перекладывал ответственность на Джойс, всегда был слишком занят, играя в большого, плохого секретного лётчика.
- Я говорю тебе, Пит, что это было в прошлом - теперь всё меняется. Твоя мама даёт мне ещё один шанс, и на этот раз это не шутка. Мы всё исправляем, снова собираемся жить вместе, и у нас всё получится.
Впервые с тех пор, как он сел в машину, Пит выглядел искренне восхищённым.
- И ты вернёшься домой?
- Нет, я собираюсь поставить палатку на заднем дворе. Конечно, я возвращаюсь домой! Я собрал все свои вещи, нанял грузчиков. Дело сделано.
Глаза Пита расширились на Венца.
- Ты обещаешь?
- Обещаю, приятель-братан, - без колебаний сказал Венц. - Ты можешь рассчитывать на это, - он вывел машину обратно на дорогу. - И нет ничего в мире, что заставило бы меня нарушить это обещание. А теперь давай посмотрим, как "New York Yankees" надернут всем хвосты!
«« - »»
В офисе было темно. На столе под тусклой лампой лежала открытая папка. Первая страница гласила:
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
ТОЛЬКО ДЛЯ ЧТЕНИЯ:
ОТЧЁТ ОБ ОЦЕНКЕ ОФИЦЕРА,