— Так все-таки? Почва под ногами или отправная точка?
— Ответ вам известен. — Кэффри почувствовал, как сделал маленький шажок, сам того не желая. По телу пробежал мощный прилив сил. Хоть прямо сейчас бегом беги. — Отправная точка.
Дым от костра Скитальца поднимался прямо вверх, не колеблемый бризом, над черными деревьями, в стылое ночное небо, этаким длиннющим серым пальцем. Его было видно за десятки миль — с улиц Тетбери, из фермерских коттеджей, окаймлявших равнину, из сельскохозяйственных построек в Лонг Ньютоне и с дорог в окрестностях Вор Велла. Фли Марли спала в отдельной палате. Она поступила в больницу с сильным сотрясением мозга, кровопотерей, ползучей гипотермией и обезвоживанием. Но компьютерная томография не выявила ничего подозрительного. Она быстро поправится. В палате, уже после всех тестов, ее навестил Веллард с букетом лилий в целлофане, перевязанном красной ленточкой.
— Я взял траурный вариант. Потому что в церкви на твоих похоронах, когда ты окончательно загнешься от собственных глупостей, меня точно не будет.
Сидя на пластиковом стуле, он с мрачным видом рассказывал ей разные подробности. О том, как умирал Проди. О том, что в яме вместе с Мартой оказалась и Эмили Костелло, что обе они в порядке и находятся в этой же больнице, а родня заваливает их лакомствами, игрушками и открытками с пожеланиями скорейшего возвращения домой. Говорил о положении дел в их подразделении. Все эти рассказы доставляли ему истинное удовольствие: Фли пахла розами, она буквально купалась во всеобщем обожании, оставалось только где-то раздобыть чистую пижаму, ибо утром, перед выпиской, к ней должен самолично наведаться главный констебль.
Ей снился отчий дом. Грозовые тучи разошлись. Том исчез, а сама она выглядела совсем маленькой. Три-четыре годика. Она сидела на гравийной дорожке перед гаражом и играла со старой лампой спелеолога, пытаясь ее зажечь своими пухлыми пальчиками. Их кошка, еще котенок, стояла рядом с задранным хвостом и неотрывно наблюдала за ее действиями. А чуть поодаль, на лужайке, ее отец вскапывал клумбу и разбрасывал цветочные семена.
«Ну вот. — Он стал поливать землю из допотопной лейки. — Дело сделано. Готово».
Фли поставила лампу. Она встала, подошла к отцу и посмотрела на свеженькую клумбу. Кое-где уже проглядывали новые побеги. Крошечные, изумрудно-зеленые.
«Что это, пап? Что это такое?»
«Твое место в мире. — Он простер руку, показывая ей высокие облака на западе, и ряды деревьев, окаймляющих сад, и стаю птиц у них над головами. — Это твой мир, Фли, и если ты немного подождешь, если наберешься терпения, то увидишь нечто особенное. Возможно, оно уже грядет, кто знает. Приближается к тебе в эту самую минуту».
У Фли под ногами вибрировала земля. Она протянула свои пухленькие детские ручки к горизонту, чувствуя, как к горлу поднимаются пузырьки радостного возбуждения. Она шагнула вперед, навстречу чудесам, сгорая от нетерпения. С ее языка уже готовы были сорваться первые слова — и тут она очнулась на больничной койке, ловя ртом воздух.
В палате было тихо. Телевизор выключен, свет притушен. В оконном стекле, между раздвинутыми занавесками, она увидела собственный смутный силуэт. Белое размытое лицо. Пятно больничной сорочки. А дальше — чистый небосвод, луна, звезды… и узкий, почти библейски прямой столб дыма. Она разглядывала его с колотящимся сердцем, столб мощно рассекал небо, пробивал стекло и входил прямиком в ее грудь. Даже вроде как ощущался запах. Как будто в комнате что-то тлело. Она в благоговении приподнялась на локтях — глаза распахнуты, рот открыт. То ли из-за явившегося к ней во сне отца, то ли из-за сотрясения мозга, а может, так на нее подействовали лекарства, но этот дым был для нее своего рода посланием: Что-то грядет. Приближается к тебе в эту самую минуту.
— Папа? — прошептала она. — Что грядет?
Успокойся, был ей ответ. Ждать осталось недолго.
Спасибо всем, кто мне помог закончить эту книгу: моему агенту Джейн Грегори и ее замечательной команде в Хаммерсмите, а также Селине Уокер и всему издательству