— Фаррингтон Герни? — Проди хохотнул. — Самую малость. Вообще-то я там прожил десять лет. А что?
— Старший инспектор поговаривает о том, чтобы пригласить специалиста по психологической топографии. А я скажу так: человек, который много времени провел на дорогах, понимает в этих делах побольше любого психолога.
— И получаю я вдвое меньше, значит, речь обо мне. — Проди придвинул к себе лампу и склонился над картой. — Итак, что мы имеем?
— Мы имеем херовую ситуацию, Пол, прошу прощения за мой французский. Давайте попробуем разобраться. Смотрите. Если первый угон занял считанные минуты, то второй длился дольше, и маршрут он потом выбрал странный.
— Странный в каком смысле?
— Он двинул на север по А37. Мимо Байнгара, мимо Фаррингтон Герни. И вдруг повернул в обратную сторону.
— Сбился с дороги?
— Нет. Не в этом дело. Он отлично знал дорогу. Он заблаговременно предупредил девочку о блинной под названием «Поваренок». Вот я и спрашиваю себя: если он так хорошо знал дорогу, то зачем выбрал такой маршрут? Может, по пути было что-то, куда его тянуло?
Проди проследил пальцем по шоссе А37, которое вело из Бристоля в Мендипские холмы. На юг, мимо Фаррингтон Герни, мимо поворота, где свернул угонщик. Севернее Шептон Моллет палец остановился. Проди пару секунд молчал и только хмурился.
— Что? — спросил Кэффри.
— Может, он знал эту дорогу с севера на юг лучше, чем с юга на север? Если он часто ездил по ней в эту сторону, то понимал, как ему добраться до Уэллса. А вот обратно… Одним словом, ездил ли он так на работу, или к друзьям, или еще зачем-то, он изучил ее только до этого места. Значит, каждый раз он останавливался где-то здесь, южнее Фаррингтона и севернее Шептона. Вчерашний же угон произошел тут. Во Фроме.
— Но у меня есть свидетельница, которая утверждает, что «воксхолл» приехал из Рэдстока, то есть со стороны Фаррингтона. Отсюда вывод: весь этот район в целом чем-то для него важен.
— Мы можем установить посты СОНЗ на всех этих дорогах. Если они уже не обложили все вокруг Фрома.
— Вы знаете людей из дорожного подразделения?
— Последние два года я старался держаться подальше от этой своры. Придется этим заняться…
Тут взгляд Кэффри упал на стоящую папку. Он перестал слушать Проди и постарался прочесть имя на корешке. А прочитав, отжался от подлокотников и сел, словно аршин проглотив.
— Дело Мисти Китсон? — поинтересовался он безразличным тоном.
— Угу. — Проди, не отрываясь от карты, соображал, где следует расставить дорожные патрули.
— Откуда у вас эта папка?
— Из проверочной комиссии. Дай-ка, думаю, в нее загляну.
— «Дай-ка, думаю, в нее загляну»?
Проди оторвался от карты и встретился взглядом с Кэффри.
— Ну да. Вдруг за что-нибудь зацеплюсь.
— Зачем?
— Зачем? — осторожно повторил Проди, как будто вопрос таил в себе ловушку, хотя звучал так же невинно, как если бы его спросили: «А зачем ты дышишь, Пол?» — Ну… разве не загадочная история? Что там произошло? Девушка, будучи не в себе, выходит из клиники и — ку-ку! — исчезает, как корова языком слизнула. Все это… — Он пожал плечами и со смущенным выражением лица подыскал слово: — Занятно.
Кэффри оглядел подчиненного с ног до головы. Полгода назад дело Мисти Китсон стало для его подразделения серьезной головной болью. Поначалу была даже некоторая эйфория. Какая-никакая знаменитость, жена известного футболиста и просто красавица. Журналисты сбежались, как гиены. Так что и копам было от чего возбудиться. Но после абсолютно безрезультативных трех месяцев позолота несколько поблекла и воцарилась атмосфера жалкого фиаско. В результате дело положили в архив. Время от времени проверочная комиссия смахивала с него пыль и посылала свои рекомендации. Не потеряла интереса и пресса. Порой какой-нибудь одержимый жаждой славы коп совал в него свой нос. Но что касается подразделения по расследованию автомобильных аварий в целом, то оно старалось поскорее забыть само это имя — Мисти Китсон. Поэтому Кэффри сильно удивило, что Проди по собственному почину решил пересмотреть действия всей команды. И вынести свой вердикт. Это при том, что он проработал здесь без году неделю.
— Внесем ясность, Пол. — Детектив взял досье двумя пальцами, словно проверяя его на тяжесть. — Дело Мисти Китсон может вас интересовать, только если вы журналист. Но вы ведь не журналист, я правильно понимаю?
— Простите?
— Я спросил: вы ведь не журналист?
— Нет. Я…
— Вы коп. Ваша официальная позиция: «Мы продолжаем отрабатывать разные версии». Но здесь, — он постучал пальцем по виску, — вы себе дали команду: «Двигаемся дальше». В деле Китсон поставлена точка. Всё. Вопрос закрыт.