— Зачем зря то чистить, она у тебя и так блестит!? — Не так совсем Егор представлял чаепитие.
— Чой это зря? Четыре раза сегодня пулял с утра, двух косуль пристрелил и зайца. Зайца, правда — собакам отдать пришлось, больно у него вид неприглядный после пули. Прямо в деревне почти, повадились сено тюкованное подъедать! Ничего не боятся, наглые, как ваша Маня!
Егор вздохнул, закатал рукава и принялся чистить оружие, под нескончаемый монолог деда. Стараясь не спорить, чтоб ещё чего не придумал, помимо чистки винтовки…
Под вечер народ потянулся в центр, там на площади установили и украсили елку. «Хрен его знает, как здесь Рождество отмечают», — поскреб тогда в затылке Председатель: «поставим елку, оно и привычно, и на новый год останется. Ребятне горку зальём. Создадим привычную праздничную атмосферу! Несколько гирлянд по домам соберем — местные точно такому подивятся».
Учебный корпус, убрав лишнее — подготовили для праздника. Народу зайти согреться, там же столы составили, окруженные лавками — выпить-закусить в тепле. Руководство и особо приближенные дислоцировались отдельно, у врачей в более комфортных условиях. Как решили ещё в самом начале: «Хватит в демократию играть, уже наигрались — весь мир в труху!»
Двух косуль, добытых утром Анисимом — выделили в общий котел на праздник, женщины с утра хлопотали за готовкой. Овощей принесли их овощехранилища, народ нес из дома, кто чем богат. Гостей готовились встретить по царски. Помимо поселковых, ожидавшихся ближе к вечеру — уже прибыла большая делегация из Верхних Тыгов, и родители приехали детей проведать, и Азат с Иргизом. Захар наказал гостей кормить от пуза, под присмотр дружинников и их ответственность выделил спиртное: «Если кто нажрется до выступления детей и начнет исполнять — на исправительные работы отправим! Не испортите праздник!»
Ксюша собрала детей, занятых в сценках — в одном из классов и проводила последний прогон, репетирую предстоящее выступление. Стемнело, на елке мигали разномастные гирлянды, рядом под плотину пруда — тянулась залитая горка, с которой раздавался гомон довольной детворы. Народ бродил по площади, периодически заходя перекусить — все там физически не помещались, поэтому скооперировались и из ближайших домов принесли и расставили несколько столов. Ждали только запаздывающих.
Предпраздничную атмосферу оживляла музыка из вынесенных на улицу пары колонок, вперемешку лились эстрадные хиты разных лет и солянка из того, что нашлось. Приехавших поселковых и заводских приветствовала бессмертная, классика, Егор специально подгадал:
Втянувшийся на площадь народ в обозе все то время, пока звучала песня — не спешил вылазить из саней. Тут тебе и елка, с мигающими гирляндами, и яркое освещение от лампочек развешанных. Даже казаки и Викуловские возчики, знакомые со многими придумками и технологиями — впечатлились. «Скажите этому отморозку, чтоб музыку вырубал нахрен!» — Распорядился Председатель. Пока добрались до ухмыляющегося Егора, засевшего в учебном центре — песня кончилась. «Ладно-ладно, выключаю!» — Примирительно поднял руки: «Понравилось же!»
Музыка стихла, приехавшие полезли из саней, освободившиеся сани и лошадей повели на конюшню, обиходить и пристроить. Дети подбегали к родителям и вели их знакомить с деревней, тех, кто ещё здесь не был. Серёга обнялся с сотником, за руку поздоровался с казаками и повел Пантелея к врачам — переговорить подальше от любопытных глаз и ушей.
— Получил я предписание от атамана, Сергей, — пытливо поглядывая на участкового начал сотник, — Ты теперь сотник, получается? Про себя не уразумел, куда мне теперь?
— Сотник не сотник, Пантелей… Ты присаживайся, выпей, перекуси с дороги, не к чужим приехал, — Серёга усадил того за стол, налил, обвел рукой стол, предлагая угощаться всем, что приглянется, — У меня сейчас голова болеть будет за несколько заводов сразу. А ты, как был сотником в Сатке, так и останешься. Рано тебе на покой. А вот работы у тебя прибавится, ты уж извини. Или устал?
— Да я ишшо любого из вас обскачу, да хоть и тебя! — Пантелей выпил, крякнул и разгладил усы. — Вы хоть парни лихие, и оружие у вас знатное, а вот к лошадкам не свойственны, сразу видно!