Хотя число Лопарей вообще не велико и простирается только до 785 душъ мужеска пола; однако женщины ихъ в плодородiи Россiянкамъ не уступаютъ. Онѣ по стольку же носятъ дѣтей, какъ и послѣднiя; но можетъ быть отъ суроваго рода жизни, какой ведутъ Лопари, много дѣтей помираетъ въ младенчествѣ что изъ малаго числа жителей заключать можно. Въ другихъ же возрастахъ живутъ Лопари равно какъ и Россiяне: между ими нерѣдко бываютъ престарѣлые люди, которые отъ роду по 80 лѣтъ и больше себѣ сказываютъ. Жизнь ведутъ они почти кочевую, то есть; перемѣняя мѣста своего пребыванiя и переѣзжая со своими стадами оленями изъ одного урочища на другое. Лѣто препровождаютъ возлѣ моря и рѣкъ, осень подлѣ озеръ, а на зиму разходятся по тундрамъ и живутъ въ разсѣянности при небольшихъ озерахъ. Лѣтомъ в морѣ ловятъ треску, а въ рѣкахъ семгу, сиговъ, щукъ, окуней и проч. Для собственнаго употребленiя рыбу по большой части сушатъ, соленой же мало заготовляютъ; а промышляющiе въ морѣ треску и въ рѣкахъ семгу продаютъ оныя приѣзжим солильщикамъ и торговцамъ. Въ осень рыбною ловлею по озерамъ занимаются Лопарки; а мущины промышляютъ по лѣсамъ дикихъ оленей (Cervus Tarandus), медвѣдей, лисицъ, куницъ, бѣлку и пр. въ которомъ промыслѣ проводятъ и зиму; между тѣмъ женщины ихъ и ребята всѣ домашнiя дѣла исправлютъ: прядутъ ленъ и пеньку, изъ пряжи вяжутъ невода и сѣти, которыя для прочности красятъ или дубятъ въ березовой и ольховой корѣ изъ сосноваго корня вьютъ веревки которыя употребляютъ на тетивы къ неводамъ и сѣтямъ; изъ пряденой шерсти овецъ, которыхъ по нѣскольку держатъ, вяжутъ вариги и колпаки, плетутъ тесьмы, поясы и кушаки, а изъ оленьихъ кожъ шьютъ платье.
Зимою при малыхъ озерахъ по тундрамъ живутъ Лопари для прокормленiя своихъ оленей, которые составляютъ у нихъ главной и почти единственной домашней скотъ. Ихъ держатъ они по разному числу: богатые имѣютъ до 1000, а недостаточные отъ 20 до 50. Коляне и Лопари зимою употребляютъ ихъ вмѣсто лошадей, къ лѣту же становятся они не нужны; по тому, для збереженiя, многiе отвозятъ ихъ на острова, гдѣ оставляютъ безъ пастуха на свою волю; но поелику на одномъ островѣ случаются олени разныхъ хозяевъ, то для отвращенiя замѣшательства и споровъ, всякъ клеймитъ собственнымъ своимъ знакомъ. Клейма сiи служатъ не только для разпознаванiя оленей, когда хозяева подъ осень берутъ ихъ съ острововъ въ свои жилища, но и для сохраненiя ихъ отъ проѣзжающихъ мореходцовъ, которые могли бы убить двороваго оленя вмѣсто дикаго, естьли бы не было на немъ никакого знака. Однако случается, что незнающiе мореходцы, приставъ к острову, на которомъ живутъ олени, стрѣляютъ въ нихъ изъ ружей и убиваютъ; но сiе почти всегда выходитъ наружу, и убившiе оленя принуждены бываютъ раздѣлаться съ его хозяиномъ; что узналъ я на самомъ опытѣ. Проѣзжая такъ называемые семь островковъ, гребцы мои, гарнизонные солдаты изъ города Архангельскаго, застрѣлили оленя; я радовался, что голоднымъ людямъ попалась толь хорошая добыча, которую ѣли они около двухъ недѣль съ великимъ вкусомъ, несмотря на то, что олень былъ очень старъ, и мясо имѣлъ черное, сухое и крѣпкое. Холодъ Сѣвернаго Окiана возбуждалъ несказанную къ ѣдѣ охоту, и всякое кушанье безь приправъ, безь прибору, въ котлѣ на дикомъ камнѣ чрезмѣрно дѣлалъ приятнымъ. Олень съѣденъ и позабыт; но когда за осенними бурями по Окiану разъѣзжать стало опасно, то я приѣхав въ Колу, нашелъ тамъ Лопаря, которому принадлежал оной олень; что доказалъ онъ простодушною и сродною Лопарямъ правотою. Видя бѣдность человѣка, по Россiйски едва изъясняющагося, съ сладчайшимъ удовольствiемъ заплатилъ я ему два рубля; въ чемъ состояло все его требованiе.
Другая причина, для чего дворовые олени на лѣто развозятся по островамъ, есть сiя, что на матерой землѣ, особливо въ лѣсахъ, несмѣтное множество водится оленьяго овода (oeftrus Tarandi), которой кладетъ въ кожу оленямъ свои яички, и для достиженiя сего, гоняется за ними быстро какъ стрѣла; такъ что прыткой олень, при всей своей скорости, спастись отъ него не можетъ, но всѣми силами старается только уйти на возывшенныя безлѣсныя горы, гдѣ свободно дуетъ dѣтеръ и отвращаетъ какъ оводъ оной, такъ слѣпней и комаровъ, которые по множеству своему суть язва Лапландiи, однако ни одинъ дворовой олень, безъ яичекъ овода, ни одного года не бываетъ. Изъ сихъ яичекъ, которыя не безъ боли оленя трубочкою овода въ него впускаютъ, подъ кожею сего животнаго вылупаются червячки, которые питаются оленьими соками, и грызенiемъ своимъ мучительную причиняютъ ему боль. Упитавшись оленьимъ жиромъ, червячки оные, въ опредѣленное отъ природы время, превращаются въ куколки, жесткому яичку подобныя, зиъъ которыхъ на конецъ выходитъ двукрылой ободъ, выползаетъ ихъ оленя сквозь угри или болячки ка ножѣ его открвышiяся, и въ видѣ своершеннаго насѣкомаго ничего уже не ѣстъ, а только печется о размноженiи своего племени, и оплодотворяетъ самку, которая, влiяннымъ отъ природы побужденiемъ, яички свои старается положить въ того же звѣря, въ которомъ сама разверзлась, воспиталась и пришла въ совершенство. По выходе изъ оленя оводовъ, (что происходитъ лѣтомъ) кожа его во многихъ мѣстахъ бываетъ просверлена и насквозь свѣтится, естьли въ ту пору убьютъ оленя; по тому Коляне и Лопари, зная сiе время, оленей не бьютъ, а прежде даютъ зарости проѣденнымъ скважинамъ, чтобъ оленина и олень годны были на всякое употребленiе, которое у тамошнихъ столь же многоразлично, какъ въ других мѣстахъ употребленiе лошадей и рогатаго скота. Вмѣсто лошадей служатъ имъ олени для ѣзды зимою. На сей конецъ они ихъ кладутъ или холостятъ; что производится весьма жестокимъ образомъ. Вмѣсто вырѣзыванiя яицъ сквозь тряпицу перегрызаютъ зубами сѣменоносные совуды, которые идутъ съ яица; что иногда чрезъ нѣкоторое время и повторяютъ по тому что сосуды оные паки прежнюю получаютъ слиу, олень оправляется и въ естественное приходитъ состоянiе. Кладеные олени бываютъ ильные и къ ѣздѣ способны. Ихъ запрягаютъ въ такъ называемыя кережки, которыя видъ имѣютъ челночковъ, или лотковъ, на какихъ въ Россiи деревенскiе ребята катаются съ горъ. Въ такой кережкѣ сидѣть можетъ одинъ только человѣкъ, у котораго ноги до пояса лежатъ подъ веревками или ремнями, коими переплетаютъ съ переди кережку. чтобъ изъ нее не вывалиться; потому что она мелка и въ снѣгу идетъ как маленькая лодочка въ водѣ. Покрытая кережка, или съ кибиточкою, называется балокъ. Слѣдъ кережекъ на снѣгу представляетъ углубленную борозду, по которой ходятъ запряженные олени вожжею или одинъ за другимъ. Переднимъ оленемъ всегда правитъ человѣкъ, заднiежъ съ поклажею идутъ за нимъ и безъ вожаковъ. По ровнымъ мѣстамъ, особливо по большимъ озерамъ, какiя находятся между Колою и Кандалакшею, олени бѣгаютъ весьма скоро, естьли только не обременены излишнею поклажею, которой лучшей олень до десяти пудовъ везти можетъ. Корму въ дорогу никогда для нихъ не берутъ, а когда гдѣ остановятся, то на привязи пускаютъ ихъ въ лѣсъ, гдѣ тотчась находатъ они свой ягель или оленей мохъ (Lichen rangiferinus), разрывая снѣгъ до земли ногами; мохъ же оной находится повсюду, и какъ лѣтомъ, такъ и зимою всю ихъ пищу составляетъ.