Затем в Пинске вспыхнула забастовка из-за сдачи оружия большевикам и взятия ими города. Между тем правительство рейха[97] категорически запретило разоружение корпуса, штаб которого заявил протест против занятия города большевиками. Забастовка окончилась изгнанием и разоружением петлюровцами батальона советских войск, занимавшего вокзал Пинска. Последние транспорты с войсками корпуса были отпущены большевиками после того, как штаб корпуса пригрозил им расстрелом пленных. Составы двинулись на запад по обеим колеям плотными группами по пять поездов, в полной боевой готовности, и беспрепятственно добрались до Пинска.
Относительно срока оставления Пинска все еще были разногласия со штабом группы армий, которая собиралась очистить город только 28 января. Это оказалось невозможно из-за недостатка подвижного состава. Наконец 26-го числа командные инстанции прибыли в пункт демобилизации.
Прекращение деятельности штаба группы армий «Киев»
17 января ситуация прояснилась настолько, что штаб группы армий «Киев», точнее, небольшая группа штабных офицеров, которая сложилась вокруг командующего, генерал-полковника графа Кирхбаха, остававшегося на своем посту до последнего, смогла направиться в Брест-Литовск, в то время как ставшие уже излишними части отправлялись к месту демобилизации. Их поездка по железной дороге в Брест-Литовск продолжалась, что весьма характерно, с 18 по 21 января[98]. Транспорт включал два состава, которые впереди и в центре были вооружены орудиями, пулеметами и минометами. Вплотную за ними последовал батальон добровольцев из войск, находившихся в Киеве. На локомотивах постоянно дежурили офицеры. Благодаря этим мерам транспорт добрался без значительных происшествий. В Брест-Литовске впервые за несколько недель раздали почту.
Штабы группы армий находились:
22-го резервного корпуса и 22-й ландверной дивизии в Бресте,
41-го резервного корпуса и 20-й ландверной дивизии в Пинске,
215-й пехотной дивизии в Ковеле.
При штабах были только остатки частей и добровольческие отряды (охранный отряд «Буг»).
Находившиеся в тыловой области при 3-м резервном корпусе баварская 4-я кавалерийская бригада, Гвардейский пехотный, 3-й кирасирский, 1-й драгунский, 12-й уланский, 4-й гусарский, 9-й конно-егерский полки отправились на Родину; на Востоке теперь оставались только добровольцы. Боевая ценность соединений была очень разной – высокой в основном в старых частях, где солдаты массами вступали в добровольческие отряды, но небольшой у недавно прибывших из дома добровольцев.
Теперь отправка шла полным ходом. 26 января по гомельской ветке в Пинск прибыл последний поезд, 1 февраля – последний из Киева в Повурск. 2 февраля после выполнения своей тяжелой и неблагодарной задачи смогли отправиться на Родину в Штеттин и остатки штаба группы армий.
Дальнейшее очищение оккупированной территории проходило во взаимодействии с командными инстанциями группы армий в Луцке и военными железнодорожными чиновниками штабов 3-го и 22-го резервных корпусов. Оно прошло с одним-единственным инцидентом – отряд поляков 6 февраля атаковал предмостное укрепление у Бреста и был без всяких проблем отброшен 3-й ротой 40-го добровольческого батальона.
7 февраля уже стало возможным распустить штаб 22-го резервного корпуса, а 10-го – командный пункт в Луцке. Штаб 3-го резервного корпуса еще до 22 февраля действовал под руководством армейского командования охраны границы «Север»[99], а затем отправился к месту своей демобилизации.
Таким образом, южная часть оккупированных территорий была очищена. Остались, не считая подразделений в гаванях Черного моря, только небольшой отряд из 60 офицеров и солдат, который был арестован атаманом Григорьевым в Елисаветграде, и три роты 2-го резервного эрзац-полка, разоруженные и взятые в плен бандами Махно под Павлоградом. Первая группа в конце концов добралась до Николаева, а относительно второй надо полагать, что ее личный состав постепенно все-таки пробрался на Родину поодиночке.
97
99