24 января дивизия вышла в район расположения 215-й пехотной дивизии, штаб которой находился в Ковеле. Соединение было распущено. В то время как отряд Эбнера фон Эшенбаха поступил в распоряжение 215-й пехотной дивизии, три кавалерийских полка были временно размещены к юго-востоку от Ковеля и в начале февраля переведены в район севернее Брест-Литовска, откуда 6 февраля выступили маршем на Белосток. Несколько дней они оставались в районе Бельска. С 16 февраля бригада была арьергардом 3-го резервного корпуса и шла маршем из Белостока в Просткен, куда прибыла 20 февраля. Тут же началась отправка к месту демобилизации. Тяжелые лишения, когда полк, оставшись на передовой и выбиваясь из сил, должен был прикрывать отход оберегаемых тыловых частей, были с честью выдержаны личным составом под руководством и влиянием офицеров части, без колебаний отвергших замысел самовольной отправки на Родину.
Восточнопрусские кавалерийские полки, находясь в польско-южнолитовских районах, предотвратили срыв дальнейшей транспортировки, что имело большое значение для войск на Востоке. Кирасиры, драгуны и уланы более 4,5 лет неуклонно выполняли свой долг, многие солдаты носили королевский мундир 7 и более лет. Они могли вступать в города, где были их старые гарнизоны, с высоко поднятой головой – в самом прямом смысле не побежденными на поле боя![112] Уланы прошли около 1000 километров, кирасиры и драгуны – намного больше. Вступление полков в свои гарнизонные города стало знаменательным и памятным событием.
Гвардейский конный полк[113] и 9 конно-егерский полк к моменту переворота выполняли оккупационные миссии в зоне ответственности 41-го резервного корпуса, и первый подчинялся 10-й резервной пехотной бригаде в окрестностях Глухова, а последний – 18-й кавалерийской бригаде в Нежинском уезде.
Для Гвардейского конного полка революционные времена стали началом длинной серии тяжелых переходов по округе, имевших целью, как правило, показать охваченному волнениями населению сплоченную и дисциплинированную часть. Наконец, 23 ноября объединившийся под Конотопом полк погрузился и без происшествий отправился в Киев напрямик через охваченную восстаниями округу Бахмача. Там командиру полка подполковнику графу Йорку были подчинены два эскадрона 7-го конно-егерского полка, 2-я самокатная рота 1-го баварского егерского батальона и одна батарея 219-го полка полевой артиллерии. Образовавшееся таким образом соединение получило задачу охранять Киев на правом берегу Днепра от появившихся там петлюровских банд.
Отряд должен был при любых обстоятельствах предотвращать стычки между гетманскими и петлюровскими частями, если понадобится – даже силой оружия. Но так как войска гетмана занимали примерно те же позиции, что и немецкие посты, т.е. всего в 10 км от петлюровских частей, эта задача была вряд ли выполнима. Граф Йорк вынужден был ограничиться наблюдением за войсками Петлюры и договоренностями с гетманскими частями об отводе их разведывательных отрядов.
Возникшая таким образом неопределенность продолжалась вплоть до 12 декабря. В этот день украинские войска развернулись для атаки на южный участок германских позиций. Однако, прежде чем дошло до боя, войска были отозваны в Киев в связи с заключенным тем временем соглашением между штабом группы армий и Директорией. Украинцы уважали нейтралитет немцев, поэтому полк смог беспрепятственно разместиться в пехотном училище и в Бендерских казармах. Небольшие перестрелки около пехотного училища не имели серьезных последствий.
В егерском полку при штабе и в эскадронах были образованы солдатские советы во главе с офицерами, не потому что в этом была нужда или же по требованию личного состава, а по приказу сверху. Наличие солдатских советов ни в коей мере не затронуло авторитет командования. Прежде всего, полк в своих руках твердо удерживал его командир – майор фон Блёдау. Командиры эскадронов – обер-лейтенант резерва Зеефиш, лейтенанты резерва Шеер и фон Херман, обер-лейтенант Воттрих, обер-лейтенант Шланге – прекрасно ладили со своими людьми, полностью доверявшими офицерам, с которыми с самого начала войны разделяли и радость, и горе при выполнении весьма трудных и опасных заданий на патрульной службе в Восточной Пруссии и России. Значительную роль в поддержании дисциплины сыграл адъютант полка лейтенант фон Ленте. Он, будучи председателем солдатского совета, почти ежедневно собирал вокруг себя солдат штаба и – насколько это было возможно – эскадроны, чтобы сообщить им о происходящих политических событиях, ответить на их вопросы и выступления, а также неустанно разъяснять, что они были и остаются прежде всего немецкими солдатами. Действуя подобным образом, он предотвращал все попытки натравить личный состав на офицеров. Некоторые выступления в 4-м эскадроне, спровоцированные влиянием соседних частей или же действием алкоголя, тут же были подавлены, после того как командир призвал к порядку и отправил в Инстербург главных подстрекателей, в том числе одного старого вице-вахмистра.
112
113