Уже видел его пару раз. Говорят, какая-та невралгия. Бывает. Вернее, бывает и хуже, так что особого повода для сострадания я не видел. Наверно. Просто бывает уже осознанно тормозишь в себе это самое сострадание, боясь, что на всех его не хватит.
Больница скорой помощи представляла собой огромное здание со множеством отделений, где больные должны были находиться соответственно своим недугам. Но, как это обычно бывает, в паре отделений шел ремонт, в паре как обычно не было свободных мест, и больные с разной категорией заболеваний могли оказаться на соседних кушетках. Так что встретить в коридоре подобных праздношатающихся (простите за иронию, сарказм для нас – дело привычное) не было чем-то из ряда вон. Да что в коридоре, прямо у нас в палате лежал Вениаминыч – дед с уже третьим инсультом. Походу в «неврологическом» всё совсем плохо.
Дойдя до ближайшей урны, я выкинул ватку и начал разминать сведенную от лекарств ногу. Жесть. То ли они мне постоянно в нерв попадают, то ли это нормальная реакция – все забываю спросить. Я стоял и тряс ногой, когда заметил, что дверь в одну из БИТ палат открыта настежь. Правила у них что ли такие? А о нас почему не подумали? Ведь как себя не заставляй не смотреть, все равно, проходя мимо, хоть одним глазком, да туда заглянешь. Ну а картины в блоке интенсивной терапии, мягко говоря, не самые радужные.
Я отвернулся и зашагал дальше. Возле самой палаты я услышал голос, доносившийся из-за двери. Вернее не голос, а хохот – похоже Гера развлекал кого-то очередным каламбуром. Но когда я зашел внутрь, увидел, что развлекал он походу себя – лица всех слушателей были угрюмо-печальными и обращены в телевизор.
– … и тут она мне заявляет: «Молодой человек, у вас такие честные глаза, вы случайно не аферист?» Ха-ха-ха! Вот умора! Честные, говорит, и аферист! Че не дошло что ли?
– Что ты к ним пристал? Видишь же, телевизор смотрят, – я устало плюхнулся на кровать.
– Серьезно? А что за кино? Новое, да? Мне вон тот что-то больно Шарапова напоминает. Володьку то. Знаешь такого?
– Ага. Выпивали как-то.
– Ну, ну. Как подкололся?
– Нормально. А ты как подкурился?
Вот в подобной легкой интеллектуальной беседе мы и заканчивали наши вечера. Закруглялись, когда уже начинали зевать. Кинолюбителям похоже, не сильно мешало, что смеялись мы еще громче Кошелька. Они бы, наверное, даже не заметили, если бы мы канал переключили. Надо как-нибудь проверить.
Когда Гера пошел чистить зубы, я потянулся и взглянул на часы – пора. Выдвинув ящик, я начал раскладывать на тумбочке таблетки.
***
Проснулся я от невнятного крика. Я даже не сразу понял, где нахожусь, и какое сейчас время суток – остатки сна еще витали во мне, а лунный свет мягко струился по сумраку палаты. Кричал Вениаминыч. Такое часто случалось – инсульт забрал у него почти всю возможность двигаться и внятно говорить, поэтому все его просьбы были в виде громких, малопонятных звуков. Со временем мы привыкли и даже стали его понимать, все-таки речь была не совсем утеряна, и среди расплывчатого голосового потока иногда попадались знакомые уху слова.
– Ну что ты, деда? – я присел на кушетку, пытаясь размокнуть смыкающиеся веки.
– Ися! Ися!… Позои! Позои! – он пытался поднять непослушную руку, показывая пальцем на кнопку вызова медсестры, дотянуться до которой самому, у него не было никакой возможности.
Надо же было расположить систему вызова медперсонала где-то в районе ног, да и еще и на таком расстоянии от кушетки, что двигались бы у Вениаминыча ноги, он должен был быть минимум гимнастом-эквилибристом, чтобы до нее дотянуться. Поражаться изобретательности нашей медицины можно бесконечно. Я встал и, дойдя до его койки, сильно надавил на кнопку.
– Ибо, ибо!
– Не за что.
Я присел к себе. Сон пропал начисто. Когда мои глаза покорно свыклись с пробуждением, я оглядел всю палату. Спят. Ну как от такого крика можно было не проснуться? Не понимаю. Или делают вид, что спят. А что, очень даже может быть, на них это похоже. Уже не в первый раз.
Вообще я заметил, что помогать беспомощному старику никто не спешил. Нет, понятно, что на это есть медсестры и санитары, но когда живешь рядом, происходят такие ситуации, что можешь помочь и ты, так оно быстрее и проще, и ничто от тебя за это не убудет. Чашку, например, за него унести, а не ждать, чтобы она стояла до ужина, или всю ночь до утра, пока за ней не придет кормилица из следующей смены, одеялом накрыть, если сползло, или вот как сейчас кнопку нажать. Да подобных ситуаций миллион. Интересно, сколько бы они так лежали, слушая его крики, если бы не я?
Зашла медсестра и, уперев руки в бока, встала возле Вениаминыча, который, продолжая издавать нечленораздельные звуки, показывал себе куда-то в район паха. Тяжело вздохнув, она, закатала рукава и, бормоча что-то себе под нос, начала менять ему подгузник.