Всех драконов углем закрасим
В книге сказок. Но что за сим?
Мир чудовищен и прекрасен
И слепяще невыносим.
Спой о розах и гекатомбах,
И о жалком стыде растрат,
Пой о Крестной Любви, о бомбах,
Ртом накрашенным спой, кастрат.
Пой же, медленно умирая,
И, уродством твоим богат,
Мир — поющий осколок Рая.
Но в тени его воет Ад.
Пой о святости и позоре,
О стенающих трупных рвах…
Мир — как гибнущий лепрозорий
На тропических островах.
Записка от уезжающего во Внутреннюю Монголию
«Люблю» — простое слово,
Плевочек в пустоту.
Его катаю снова,
Как леденец во рту.
На сердце мятный холод,
А, как бросало в жар!
Булавочкой проколот
Воздушный алый шар.
А был он безразмерный
Летающий кондом.
И запах парфюмерный
Тревожил отчий дом.
Но всё — зола да сажа
И прочая тщета…
Китайского пейзажа
Бесценна нищета.
Пускай хоть в Улан-Батор
Ведёт мой скорбный путь.
А ты купи вибратор
И про меня забудь!
Не то чтоб стал негоден,
Не то чтобы ослаб,
А просто стал свободен
От нимф и прочих баб.
Звенит ночной трамвайчик
Про давние дела.
А был ли этот мальчик?
А девочка — была?
«Люблю», — вздохнуть не смели.
«Люблю», — срывался пульс…
Рублёвой карамели
Полузабытый вкус.
Моей жене