Рин затаила дыхание.
— Жуть, — сказал Катай. — Ну и жуть.
— Это называется Тигриные когти, — объяснил Рабан. — Фирменная техника Тоби. Получил по наследству. Алтан неделю не сможет просраться.
Соннен наклонился над ними.
— Так, разойтись…
Но тут Алтан обвил Тоби за шею и врезал ему лбом по физиономии. Раз. Второй. Тоби ослабил хватку.
Алтан сбросил Тоби и рванул вперед. Через полсекунды они поменялись местами: обездвиженный Тоби лежал на земле, а Алтан прижимал его коленями, стиснув горло руками. Тоби судорожно дергался.
Алтан с презрением отшвырнул Тоби и взглянул на наставника Соннена, ожидая указаний.
Тот пожал плечами.
— Состязание окончено.
Рин наконец-то выдохнула — она не сразу сообразила, что задерживала дыхание.
На ринг спрыгнули кадеты-медики и вытащили Тоби. Он стонал. Из его носа текла кровь.
Алтан прислонился к земляной стенке. Вид у него был скучающий и безразличный, словно он не чувствовал боли и паники, словно к нему и не притрагивались. По его подбородку струилась кровь. Рин с восхищением и одновременно с ужасом смотрела, как Алтан слизнул кровь с верхней губы.
Алтан закрыл глаза и довольно долго стоял так, а потом вздернул голову и медленно выдохнул ртом.
Увидев их лица, Рабан усмехнулся.
— Ну что, теперь поняли?
— Это было… — всплеснул руками Катай. — Но как? Как?
— Он разве не чувствует боли? — спросила Рин. — Он не человек.
— Точно, — сказал Рабан. — Он спирец.
На следующий день за обедом первокурсники говорили только об Алтане.
В него влюбился весь курс, но Катай был просто одержим.
— Как он двигается, это просто… — Катай помахал руками в воздухе, поскольку не мог подобрать слов.
— Он не особо разговорчив, да? — сказал Хан. — Даже не представился. Каков гусь.
— Он не нуждается в представлениях, — фыркнул Катай. — Все знают, кто он такой.
— Сильный и загадочный, — мечтательно протянула Венка.
Они с Нян хихикнули.
— Может, он просто не умеет разговаривать, — предположил Нэчжа. — Вы же знаете этих спирцев. Дикие и кровожадные. Не знают, чем заняться, пока не получат приказов.
— Спирцы не идиоты, — возразила Нян.
— Они примитивны. Не намного умнее детей, — настаивал Нэчжа. — Говорят, они ближе к обезьянам, чем к людям. Мозг у них меньше нашего. Вы в курсе, что до Красного императора у них даже не было письменности? Они хорошо дерутся, но не более того.
Несколько однокурсников кивнули, словно соглашаясь, но Рин не верилось, что человек, дерущийся с такой элегантной точностью, как Алтан, обладает сообразительностью обезьяны.
В Синегарде она уже поняла, каково это, когда тебя считают дурой из-за цвета кожи. Это ее бесило. Интересно, испытывает ли то же самое Алтан?
— Это все враки. Алтан не идиот, — сказал Рабан. — Лучший студент нашего курса. Может, и всей академии. Ирцзах говорит, что у него никогда еще не было такого блестящего ученика.
— Я слышал, он верный кандидат в будущие наставники, — сказал Хан.
— А я слышал, он принимает наркотики, — сказал Нэчжа, который явно не привык к тому, что не он находится в центре внимания. Похоже, он всячески пытался принизить способности Алтана. — Сидит на опиуме. По глазам же видно — все время красные.
— У него красные глаза, потому что он спирец, кретин, — сказал Катай. — У всех спирцев алые глаза.
— А вот и нет, — заметила Нян. — Только у воинов.
— Ну, Алтан уж точно воин. И у него красная радужка, — сказал Катай. — Не капилляры. Он не наркоман.
Нэчжа скривился.
— Все время заглядывал Алтану в глаза, да?
Катай вспыхнул.
— Ты не слышал разговоры других кадетов, — вкрадчиво продолжил Нэчжа, как будто имеет доступ к информации, которой остальные не владеют. — Алтан — наркоман. Я слышал, Ирцзах дает ему опиум после каждой победы. Потому он так и старается. Опиумный наркоман пойдет на что угодно ради дозы.
— Чушь, — сказала Рин. — Ты и понятия не имеешь, о чем говоришь.
Она знала, как выглядят наркоманы. Курильщики опиума были похожи на пожелтевшие, бесполезные мешки с костями. И не дрались как Алтан. Не двигались как Алтан. Они не были смертоносными хищниками с безупречной грацией.
«Великая черепаха! А я ведь и сама от него без ума», — поняла она.
— Через полгода после подписания пакта о ненападении императрица Су Дацзы запретила в Никане хранение и использование любых психоактивных веществ, для искоренения незаконной торговли наркотиками были введены серьезные наказания. Конечно, во многих провинциях все еще процветает черный рынок, и это вызывает споры об эффективности подобной политики. — Наставник Йим обвел взглядом аудиторию. Все студенты разом дернулись и либо начали что-то царапать в тетрадях, либо уставились в окно. — Я что, читаю лекцию на кладбище?