Берузаимский, чуть нагнувшись вперед, посмотрел на его лицо.
— А-а, — сказал он весело и, как ему показалось, с хорошо разыгранным удивлением, — и правда, мы с вами встречались! Всего два дня назад. Да тогда было темно — хорошо не разглядел. Вы что, всегда по этой дороге?
— Да нет, — с прежней мрачностью ответил шофер. — Заладили вот лесхоз да лесхоз. Кому подваливают рейсы получше, а мне… — он махнул рукой. — Этому диспетчеру пока не сунешь… Шкурники все, вот что.
«Лесхоз»? — подумал Берузаимский. Странно, ведь ему сказали, что Джаримоков ушел в другой рейс. Ошиблись ли там или шофер почему-то скрывал это? Если скрывал, значит, у него были для этого какие-то основания. Похоже, что его знакомый промышлял не только дровами…
Джаримоков замолчал, продолжая мрачно смотреть впереди себя на дорогу.
Одна за другой их обгоняли машины. Берузаимский заметил, что Джаримоков на этот раз не обращал на них ни малейшего внимания и что ехал он с необычной для него сравнительно малой скоростью. Дважды, когда машину сильно тряхнуло на плохом участке дороги и борта задребезжали так, словно хотели рассыпаться, Джаримоков с тревогой оборачивался, лицо его делалось еще более хмурым. Берузаимский поймал на себе его теперь уже откровенно враждебный взгляд. Сделав вид, что он не заметил этого взгляда, Владимир Петрович дружески заговорил о шоферской работе, о трудностях ее да малых заработках. Джаримоков отвечал неохотно, с раздражением. И Берузаимский снова сделал вид, будто не замечает этого. Минут через пять они проехали то место, где в прошлый раз Берузаимский ожидал автобуса с женщиной из Рамбесного. А еще минут через пятнадцать впереди показался отросток дороги, ведущей к этому хутору. Джаримоков, проехав его метров за сто, затормозил машину.
— Все, — сказал он все так же враждебно. — Приехали. Я предупреждал — только до развилки.
Владимир Петрович продолжал сидеть.
— Ну, непонятно, что ли? — уже нетерпеливо и почти злобно повторил Джаримоков.
— Куда же вы едете? — спокойно спросил Владимир Петрович. — Впереди только одна дорога — через райцентр. И мне тоже туда.
— А может, я сверну в город через мост? Вы же не инспектор — какое вам до этого дело!
— Ну, если на мост, — так же спокойно ответил Берузаимский, — то я там и слезу. Из города в райцентр идет больше машин, чем по этой дороге. Я же вам заплачу.
— Не надо мне вашей платы, — совсем разозлился шофер. — Говорю, выходите, я дальше не еду.
— Вперед или вообще никуда?
— Чего вы ко мне привязались? — почти заорал Джаримоков. — Вам сказано, вылезайте, и все тут. Делаешь людям добро, подбираешь на дороге, а они еще коники выбрасывают. Вылезайте, или я сейчас возьму ключ!
— Тихо ты, — неожиданно для Джаримокова резко и угрожающе сказал Берузаимский. — Прекрати истерику! А то я тебе такое устрою, что навек забудешь левые дела. Понял?
Джаримоков испуганно посмотрел на него.
— Это какие левые дела? — забормотал он. — Ну, подобрал старые ветки, ну, продал за двадцатку, ну что здесь такого? Один раз и было. Что меня, за это судить будут? Да это еще надо доказать. Да, да, доказать надо! А не докажете, так и за клевету привлечь можно.
— Ладно, — тихо и веско произнес Владимир Петрович. — Надо будет, докажем. И поверят. Тебя, Джаримоков, сколько раз уже на мелочах ловили. Забыл? Можно напомнить. А что сейчас у тебя в кузове? Ну-ка, выйдем, посмотрим!
Берузаимский открыл дверцу. Лицо шофера стало совсем серым, особенно, когда он услышал свою фамилию.
— Так это же, — забормотал он. — Это же… Так, товарищи мне кое-что дали, чтобы передать. Я не хотел. И я… — он совсем запутался и замолчал, затравленно смотрел на Берузаимского.
— Так ты не хочешь выходить? — безжалостно спросил тот. — Может, мне посмотреть самому?
— Ладно, — безнадежно сказал Джаримоков. — Ваша взяла. Дурак я, вот что. Тогда еще подумал, что вы из органов, да потом чего-то засомневался…
— Не засомневался, а жадность одолела, — усмехнулся Владимир Петрович. — А жадность, она и не таких, как ты, жуликов до тюрьмы доводила!
Джаримоков включил заглохший было мотор.
— Куда ехать-то? — упавшим голосом спросил он. — В город или в райцентр?
— Туда, куда ехал, туда и езжай. Разворачивайся, немного назад и вверх…
Джаримоков не ответил. Выглядывая в окно кабины, он разворачивал машину и потом, когда она дошла до развилки и повернула, спросил, не поднимая глаз:
— Значит, и ее тоже? — и со злобой добавил. — Ну и правильно — не покупали бы такие вот, так и мы бы меньше химичили. Ведь это она меня. Еще в тот раз… «На ферму едешь, захвати ящичек яиц. От тех курочек, что на индюков похожи. Разведу на зависть соседям. Привези — не обижу». Теперь вот… развози на свою голову! Ведь честное слово, товарищ начальник, — не просила бы, никогда бы за это не взялся. Поверьте, ни за какие деньги! И это в последний раз. Больше никогда. Вы уж скажите, что я не стал скрывать, кому вез. Другой бы разбил их, выбросил на дорогу, и все дела. А я ведь органам помогаю.