Серые машины с черными крестами становились все больше и больше. Вот уже из первой блеснуло пламя, и где-то совсем рядом встал косой столб огня и пыли. Теперь танки били поочередно, один за другим. Тагир успел их пересчитать. Танков было пять. Но где же Джамбот? Где?
Танки с крестами на серой броне отделяли от них уже какие-то десятки метров. Теперь они били по гребням окопов из пулеметов. Кто-то лежащий рядом с Тагиром приподнялся, занеся над головой связку гранат, и сник, прошитый очередью. И в этот момент Тагир наконец увидел наши танки. Они вырвались откуда-то справа, оттуда, куда оттянулись несколько часов назад, и шли теперь на полной скорости прямо во фланг находившихся совсем близко от окопов серых машин. Их отделяло друг от друга уже не более двухсот метров. Но они не стреляли. Ни машина Джамбота, ни та, другая, которая шла рядом с ней.
Почему они не стреляли? Ведь пока их не заметили, можно было при удаче поджечь по крайней мере две крайние машины. Почему они теряли драгоценное время?
Тагир не слышал свиста пуль, врезавшихся в бруствер, не видел вспышки рвавшихся по сторонам снарядов. Он смотрел на танки. Только на танки. Почему Джамбот терял время? Сейчас фашисты их заметят! И вот они наконец заметили… Фланговая двойка машин резко затормозила и стала разворачиваться передом к идущим на полном ходу к ним краснозвездным танкам. Их разделяло уже пятьдесят метров. Тридцать. Двадцать. А танки не стреляли. Ни один, ни другой. Шли на полной скорости и не стреляли. Тагир хотел крикнуть во весь голос; «Стреляй же, Джамбот, стреляй!» — но вдруг понял, в чем дело. У танкистов не было боеприпасов. И им ничего другого не оставалось, как идти на таран.
Даже сквозь грохот взрывов Тагир различил скрежет металла. Первый краснозвездный танк на полном ходу врезался в неуспевшую до конца развернуться фланговую машину. Она сразу осела и резко наклонилась набок. Второй танк ударил по гусеницам другую машину. Но в этот момент третья почти в упор послала в него снаряд. Две машины, плотно сцепившись, горели. Черно-красное пламя высоко вставало над ними. И в этот момент Тагир совершенно ясно увидел на иссеченной осколками защитной броне три знакомые красные звездочки. Это горел танк Джамбота. Его друга Джамбота. Самого близкого из его друзей. И враг, который поджег его, находился рядом. Не помня, что он делает, Тагир, крепко сжав в руке связку гранат, вскочил на бруствер и, почти не пригибаясь, бросился вперед. Кажется, его не заметили. Свиста пуль он не слышал. Он продолжал бежать, видя совсем невдалеке от себя серую сталь начавшей снова поворачиваться к нему лобовой бронью машины. И только в этот момент под его ногами ударили фонтанчики пыли. Но он был уже в двух десятках метров от вражеской машины. И, размахнувшись, собрав последние силы, он бросил связку вперед, под черную вращающуюся гусеницу.
Страшный грохот и ослепительная вспышка перед глазами пришли почти одновременно. Какая-то сила толкнула его в грудь и швырнула на землю.
Когда он открыл глаза, над степью висела непривычная тишина. Кто-то стоял над ним. Он увидел сапоги, подбитые железом, с расходящимися раструбом голенищами. И почти безотчетно протянул руку к лежащему рядом карабину. Сапог приподнялся и с силой ударил его в грудь. И он снова упал на горячую сухую землю. Потом их всех, кто остался в живых, вели по горячей степи. Автоматчики шагали рядом. Тех, кто падал, тут же пристреливали. Тагир, стиснув зубы, шел в общем ряду. Один раз он вспомнил о том, что было в конце боя. О черном пламене над горящим танком. Джамбот погиб. Погиб его лучший друг. В ауле у него осталась невеста. Мерем. Об их любви знали все. Ее ставили всем в пример. Мерем и Джамбот — это звучало как нечто неразделимое. Но война разлучила их прежде, чем они успели соединиться. И Мерем сейчас там, далеко отсюда, ждет своего Джамбота. Сумеет ли когда-нибудь Тагир рассказать ей о том, что произошло с Джамботом?..
+-пустая строка-
…Приглушенный вибрирующий звук отвлек Тагира от его мыслей. Над дверцей кабины пилотов вспыхнула и погасла лампочка. Первое предупреждение. Тагир быстро поднялся и потряс за плечо Сергея. Тот сейчас же поднял голову и осмотрелся вокруг. Счастливый он был человек. Просыпался так же быстро, как и засыпал, и засыпал так же быстро, как и просыпался.