— Дайте-ка сюда пилу, — сказал он, заметив, что она снова взялась за ручку. — Пилить дрова — это не женское дело.
Не возразив ни слова, маленькая женщина отдала пилу, заложила руки за спину и молча стояла так, пока Берузаимский клал на козлы большое бревно. Потом так же, не произнося ни слова, не спеша пошла к дому. Жили они вдвоем — муж и жена. Он был пасечником и в летнее время редко бывал дома.
— Что поделаешь, — словно извиняясь, сказал хозяин, берясь за пилу. — Так вот одни и крутимся. Единственный сын в армии, старший погиб на войне.
— Да и вы сами там кое-что оставили.
— Хорошо, что хоть так отделался. Сначала трудно было, потом свыкся. Дали мне работу в колхозе, на пасеке, ничего, справляюсь.
Через час перепилив несколько больших бревен, они сидели в тени у дома и курили. Потом хозяин потянул Берузаимского к столу, на котором дымился ароматный лелибж[6]. А еще через час они дымили цигарками на том же месте около дома, рассуждая о хуторской жизни, о его жителях, которых хозяин знал всех наперечет. Потом, когда, пропылив по дороге серым густым облаком, прошла за плетнем синяя председательская «Волга», заговорили о колхозных делах.
— Как председатель, — спросил Берузаимский. — Хвалят?
— За что же умного человека ругать? Он землю любит. А люди его. Так всегда было, так и будет.
— Наверное, был агрономом, — заметил Берузаимский, отметив про себя, что собеседник его во все время разговора ни о ком не отозвался плохо. То ли это отличительная черта его характера, то ли и действительно все вокруг были так хороши? В последнее Берузаимский по складу своего характера не особенно верил.
— Преподавателем в школе был. Он еще там людей научился понимать. Да и годы этому научили. А вот агроном у нас молодой, лет двадцать семь, не больше. Но дело знает, надо сказать, лучше старого. Три года, как институт закончил, а люди к нему сейчас из райцентра за советом едут.
— Как его звать? — спросил Берузаимский, все более убеждаясь, что собеседник его плохого ни о ком так и не скажет. — Я что-то о нем не слышал?
— Алкес.
— А фамилия?
— Хаджинароков. Как же вы его не знаете, он же на районной Доске почета… Не видели фотографию?
— Не обратил внимания, — с сожалением произнес Берузаимский. — Знаете, вы так расхвалили свой колхоз, что я не прочь у вас поработать, хотя, по правде сказать, думал в лесхоз податься. Пенсия у меня, правда, неплохая, в свое время на северных лесных разработках получил. Но руки без дела чешутся. Да и одиночество тоже дело невеселое. Жена уже вот пять лет как умерла. Так один и кручусь.
— Ну, это дело поправимое, — засмеялся хозяин, — вдовушек у нас достаточно. Освоитесь, погуляем на свадьбе. А насчет работы, что ж, можно поговорить. Вас куда больше тянет?
— К лесу, конечно. Я же в нем полжизни провел. Двадцать лет рубил. А теперь вот захотелось вдруг хоть частично восстановить вырубленное.
— Тогда знаете что, — хозяин немного подумал. — Прикиньте сами, что будет легче — у нас или в лесхозе. А потом поговорим с Джамботом. Вон, видите, там, почти на самой вершине, его домик. Он лесник. Правда, на этой должности он совсем недавно. Со старым лесником недавно случилось несчастье… Может, слышали? Упал в ущелье и разбился. Стар уже был, чего-то, видно, не рассчитал. Завтра воскресенье, давайте и сходим к Джамботу. Потолкуем.
— А вам не трудно? — Берузаимский показал на его ногу.
Тот махнул рукой.
— Привык, я даже иногда и на охоту хожу. Вы этим не увлекаетесь?
— На Севере, бывало, ходил, а здесь не приходилось. Да и ружья с собой не привез.
— Но это беда не велика, достанем здесь. Была бы только охота.
— Такого, как у меня было, не достанем. «Зауэр» — не слышали?
— Как не слышал, — усмехнулся тот, — даже видел. У Алкеса. Отец погиб, мать умерла, когда ему года не было, все имущество при немцах пропало, а вот ружье соседи сумели сохранить. Память это была о его отце.
«Об этом ружье Алкеса, кажется, знает вся округа», — подумал Берузаимский.
— Значит, он его не продаст?
— Не знаю, можно спросить. Приходите с утра в понедельник ко мне на пасеку. Он в этот день непременно ко мне заглядывает. Справляется о делах. Заодно у него и о работе узнаем. Он парень такой — если может помочь, никогда не откажет.
— Ну вот и спасибо, — Берузаимский встал, — не даром мне прежние хозяева говорили, что лучшего соседа, чем вы, мне не найти… Да, — он приостановился, — а как дела у вас? Я что-то слышал в райцентре, будто на пасеке вашей проводится важная научная работа. И что, успешно?