Но теперь обо всем этом пора забыть. И о том далеком прошлом, и о другом — совсем близком, которое все еще стояло перед ним, как дурной сон. Теперь ему нужно было начинать новую жизнь.
Если в первое время все обойдется благополучно и им с Сергеем удастся снова войти в жизнь, от которой они так долго были оторваны, вот тогда можно будет постараться забыть о прошлом и никогда о нем не вспоминать.
Как все-таки хорошо, что они встретились с Сергеем тогда на этой полупустой базарной площади сирийского городка! Расстались они с ним перед этим года два назад в Мексике. После долгих мытарств Тагиру удалось наняться на перуанский грузовой пароход, а вот Сергею так и не нашлось на нем места. Пароход этот должен был через три месяца снова вернуться в порт, где они и расстались с Сергеем. Но планы компании, которой принадлежала эта старая посудина, изменились, и пароход стал совершать рейсы на Ближний Восток. Причем никому из команды не было известно, в каком направлении будет следующий рейс. Узнавали об этом чаще всего в море. Тагир написал Сергею два письма, но сообщить адрес, по которому тот мог бы ответить ему, естественно, не мог. Так они и потеряли друг друга из вида.
Тагир вспомнил, как они впервые встретились с ним, оба измученные, затравленные преследователями, в рваном, висевшем лохмотьями обмундировании, сквозь которое выглядывало окровавленное, покрытое ссадинами тело. Тагир и Сергей неожиданно встали друг против друга на одной из крутых горных троп Гарца, и сначала даже как-то не совсем поняли, что у них совершенно одна судьба. Тот, второй, что был с Тагиром, через день умер, и они остались вдвоем, Сергей Баскаков и Тагир Хаджинароков. Несколько дней они прятались, но потом голод выгнал их из темных расщелин гор к обжитой долине, и тут их схватили полицейские. К счастью, они не стали долго выяснять, откуда сбежали пленные, а просто отправили их в ближайший лагерь. Оттуда они и попали в качестве даровой рабочей силы в одно из хозяйств на севере Германии. Потом сюда пришли англичане. Они не собирались особенно быстро освобождать подневольно работавших в хозяйстве, мотивируя это тем, что рабочих рук не хватает и что если хозяйства останутся без рабочей силы, то может наступить голод. Здесь Тагир узнал от одного из земляков, что умерла не только его жена, но и маленький Алкес. Человек, который передал это, знал очень хорошо их обоих, и поэтому Тагир ни в чем не мог сомневаться.
Долгое время после известия о гибели своей семьи он находился в состоянии полной апатии, а потом, когда Сергей, у которого вообще никого не осталось дома, предложил ему поехать в Южную Америку, посмотреть мир, согласился. В лагере для перемещенных лиц их долго проверяли, прощупывали, а с молодыми и физически еще крепкими занимались особенно много. Какой-то высокий человек, почти без акцента говоривший по-русски, сказал им, что если они попадут в трудное положение, то он им всегда будет готов помочь. Для этого, где бы они ни находились, им надо позвонить по телефону в американское представительство. Номер, по которому следовало звонить, он попросил не записывать, а просто запомнить.
В Южной Америке отыскать сносную работу было более чем трудно. Исколесив без всякого для себя успеха почти все страны континента, они попали в Мексику, а там их пути разошлись. И вдруг спустя два года Тагир в труднейшую минуту своей жизни снова увидел Сергея, спускавшегося вниз по ступенькам в базарную кофейню.
Тагир вошел в нее, когда Сергей, совсем ссутулившись, присел за кривой неказистый столик в углу. В маленькой с низким потолком кофейне господствовал полумрак, и Сергей не сразу поверил своим глазам, когда увидел Тагира. Они обнялись, потом долго хлопали друг друга по плечу, расспрашивали, какими судьбами каждый из них здесь очутился. Сергею, как оказалось, после отъезда Тагира тоже удалось наняться на одно из торговых суденышек, и вот много времени спустя судьба тоже случайно его привела в Сирию.
— Значит, ты снова уходишь в обратный рейс? — спросил Тагир, когда уже все основные детали были выяснены.
— Я? — усмехнулся Сергей. — Нет, эта толстая панамская свинья уйдет без меня. Набирает голодных людей и заявляет, что благодетельствует им. Обсчитывает и грабит при каждом удобном и неудобном случае. Но я не выдержал и кое-что сказал ему об этом. И вот, — он снова усмехнулся, — он меня выставил. Сразу же. После первых двух слов.