Было без четверти двенадцать. Лейтенант присел на камень, лежавший на склоне у самой дороги, и закурил. В его распоряжении оставалось еще пятнадцать минут.
Отсюда, где он сидел, мост, врезавшийся в голубое утреннее небо ажурной одногорбой аркой, и все, что происходило на нем, было видно особенно хорошо. По нему шли машины, груженные дровами, семечками, арбузами, катились тяжело припадавшие на рессоры МАЗы с щебенкой, бежали автобусы, набитые почти до отказа людьми, ехавшими в город. Потом пронеслись две машины с солдатами. Солдаты пели. Арбанян видел их молодые оживленные лица, открытые рты, но слов не слышал, их поглощал шум реки, кипевшей и пенившейся в бетонных основаниях моста. Казалось, стремительные волны уносили с собой все возникающие вокруг звуки.
На мосту шла обыденная жизнь, которую лейтенант наблюдал не один раз, но где-то здесь в гуще этих занятых своими повседневными делами людей находился один — чужой, враждебный всем им человек, один из двоих, а может быть, и из троих, нежданно появившихся прошлой ночью в горах.
В лесу, да еще в горном лесу, человека найти так же трудно, как камень, брошенный в озеро с мутной водой. Но и сам он не в лучшем положении, чем те, кто его ищет. Каждое дерево таит для него опасность. Да и потом лес не город. Тут не у кого спросить, как пройти на другую улицу. Но, скорее всего, человеку, вышедшему сегодня на дорогу, никакие справки не были нужны. По всему было видно, что в лесу он ориентировался совсем неплохо. Во всяком случае, не намного хуже, чем лесник, знавший в нем почти каждую тропинку.
Заметил ли незнакомец, что он обратил на себя внимание? Арбанян усмехнулся: Джамбот, к сожалению, не обладал той самой внешностью, о которой говорят, что ее трудно запомнить. Темно-рыжая борода Джамбота, вечно взлохмаченная шевелюра не могли не привлекать к себе внимания. Находись он сейчас в одной из машин, проходивших через мост, и Арбанян, наверное, узнал бы его даже отсюда.
Лейтенант посмотрел на часы. До прихода «Волги» с майором оставалось пять минут.
У подножия горы на той стороне реки стояло несколько домиков. Дым из их труб поднимался в небо словно по вычерченной прямой. Вертикальные столбики дыма и голубое безоблачное небо над крышами почему-то всегда действовали на лейтенанта умиротворяюще. Но только не сегодня. Сегодня все это спокойствие казалось ему неестественным. Может быть, потому, что дымы были неожиданными. Три желтоватых и один темно-сизый. Наверное, цвет их зависел от топлива.
Арбанян тряхнул головой и усмехнулся. Кажется, все это время он искал вокруг себя что-то необычное. Искал даже там, где его не могло быть. Беззвучными серыми молниями вырвались из-за горы и прочертили небо три самолета. А потом, когда уже их не стало, на горы обрушился грохот, поглотивший шум реки, перешедший в свистящий вибрирующий звук, нехотя и долго тающий в седловинах гор.
В этот момент внизу показалась знакомая «Волга». Майор Лаукан Карабетов сам сидел за рулем.
— Успели? — майор бросил взгляд на часы. — Докладывайте.
— Джамбот ничего не успел сказать мне, товарищ майор, — лейтенант сел рядом. — Он только передал через сынишку, чтобы жена его скоро не ждала. Один из дорожных рабочих видел, как он садился в грузовик. Рабочий обратил на это внимание, потому что перед этим услышал выстрел.
— Выстрел? — майор оторвал взгляд от дороги. — И кто же стрелял?
— По-видимому, Джамбот, товарищ майор. Дорожник заметил, что в руках у него было ружье. Жена Джамбота тоже сказала мне, что при муже была двустволка. Это лишний раз подтверждает, что дорожник не ошибся. В машину садился именно Джамбот.
— Ну, Джамбота не так просто спутать с другим, если даже всего этого и не было, — заметил майор. — По-видимому, события можно представить так — Джамбот, послав паренька с запиской, сам последовал за незнакомцем. Тот сел в машину, и Джамботу оставалось сделать то же самое. Но выстрел? В кого же он мог стрелять?
— Может быть, стреляли в него, товарищ майор? — предположил Арбанян.
— Но ведь дорожник, когда Джамбот садился, видел только одну машину. Не мог же лесник уехать, если стрелявший в него остался на дороге!.
Майор чуть притормозил машину. По обочине шоссе галопом скакал всадник. Ему было не больше двенадцати-тринадцати лет. Обернувшись, он увидел «Волгу», свистнул и, с явным намерением не дать себя обогнать, пустил лошадь вскачь.