Сейчас майор думал о том, что это была за находка, сделанная новым лесником, совсем недавно заменившим на этом посту старого, погибшего, как все считали, вследствие своей неосторожности. Новый лесник еще только осваивался, и многие считали его новичком в этом деле. Но Карабетов знал, что это не совсем так. С Джабаевым они родились в одном ауле, только лесник был лет на двадцать старше. Карабетов закончил школу и поступил в институт, когда Джабаев после войны вернулся домой из Франции, где сражался вместе с французскими партизанами. Потом кто-то стал писать на него анонимные письма, обвиняя его чуть ли не в предательстве, и уже перешедшему работать тогда в органы безопасности Карабетову долго пришлось заниматься их проверкой. Выдвинутые против Джабаева обвинения абсолютно ничем не подтверждались. Был он человек спокойный, уравновешенный и очень приметный. Лицо его было обожжено во время боя, он горел в танке, но чудом остался жив и теперь носил пышную бороду, которая очень шла к его бледному продолговатому лицу. Много раз майор пытался выяснить, кто, по его мнению, мог писать на него анонимные письма, кого он может считать своим врагом? Но всякий раз Джабаев только недоуменно пожимал плечами.
В конце концов Карабетов сам нашел анонимщика. Им оказался парень из их же аула, имевший виды на невесту Джабаева. Неожиданный приезд солдата, которого почти все считали погибшим, нарушил все планы этого неудачного искателя, и он не нашел ничего лучшего, как попытаться запрятать соперника куда подальше. Одновременно Карабетов узнал и историю невесты Джабаева Мерем, историю любви и верности, которую не могли нарушить ни слухи о гибели любимого, ни его долгое отсутствие. И Карабетов тогда подумал о том, как несправедлива жизнь — о выдуманных Ромео и Джульетте знает весь мир, а вот совершенно реальная, переборовшая все преграды любовь остается достоянием разве только близких родственников.
Карабетов вызвал к себе любителя анонимных писем и имел с ним длинный разговор. Парень был настолько испуган, что признался во всем полностью. Надо думать, что после разговора с Карабетовым у него навсегда пропала охота освобождать подобным способом дорогу к девичьим сердцам. Во всяком случае, больше ни одного письма с обвинениями в адрес Джабаева не было.
Джабаев давно женился на той, которая его так долго и верно ждала, имел двух детей, работал в лесхозе, и, когда Карабетов узнал о том, что именно он принял лесной участок после гибели старого лесника, это его нисколько не удивило. Джабаев самозабвенно любил горы и лес, в которых вырос и с которыми был дружен чуть ли не с первых дней своей жизни. В редкие свободные дни Карабетов и сам любил брать ружье и уходить в горы. Ружье он брал просто так, на всякий случай, если вдруг придется случайно встретиться на узкой горной тропе с не в меру рассерженным медведем, но такого случая пока не было, и майор, как правило, возвращался домой с нетронутыми зарядами. Жена не раз посмеивалась над его неудачливостью, но он на это не обижался. Никакая стрельба, никакая подбитая дичь не смогли бы заменить ему величественной красоты леса, полного загадочных шорохов и звуков. Прогулка по лесу начисто снимала недельную усталость и делала его свежим и бодрым. После таких прогулок Карабетов не один раз заходил в домик Джабаева, стоящий чуть обособленно от других в поселке лесхоза, подолгу беседовал со своим старым знакомым — опять-таки о лесе, о его жизни, о его обитателях. Но вот с той поры, как Джабаев принял пост лесника, Карабетов не виделся с ним ни разу. В горах после этого он был только однажды, но домик, занимаемый прежним лесником, в который теперь перебрался Джабаев со своей семьей, находился уже не на дороге, ведущей в лес, а значительно дальше, в глубине его, на горе за неглубокой балкой. А в тот раз у майора просто не было времени заглянуть к Джабаеву и поздравить его с новым назначением. Он собирался непременно сделать это в следующий выходной, но вот теперь придется им увидеться уже по службе.
Карабетову уже давно было известно о гибели старого лесника. Он читал отчет участкового уполномоченного милиции и общее заключение по этому делу. Оно сводилось к тому, что, по всей вероятности, виною всему явился несчастный случай. Проще говоря — неосторожность. Сломанная ветвь на старом дубе, который, как все это знали, был предметом особой заботы лесника, по-видимому, привлекла его внимание. Возможно, он хотел разобраться, как она была сломана. Возможно, хотел попытаться выяснить, нельзя ли скрепить перелом, и для этого поднялся вверх по стволу. Леснику было уже около шестидесяти, в этот день шел дождь, и кора дерева была мокрая. Мокрыми и скользкими от налипшей грязи были и его сапоги. Стоило ноге соскользнуть, и удержаться на мокром стволе не удалось бы и более молодому да крепкому человеку. Ну, а дальше все понятно. Внизу — пропасть в несколько десятков метров. И изуродованное тело лесника нашли уже ниже по реке, выброшенное волнами на камни. Но упал он в пропасть именно с того места, где рос дуб. Следы этого падения участковый обнаружил сразу.