— А что у вас это часто бывает? — спросил монтер, входя за ней в комнату.
— Не так уж чтобы очень…
— Ваша фамилия Задорожняя? А ваш сосед дома?
— Уехал на три дня в область по школьным делам. Очень не хотел оставлять Зульфию, но я его уговорила, ничего опасного уже нет, а у меня как раз несколько дней отгула, — ответила Задорожная, придвигая к себе книжку. — Я ей недавно сделала вливание. Лучше ее не беспокоить.
— Ну что вы, конечно, не надо. Вашей подписи достаточно. И давно это с ней?
— Третьего дня, поздно вечером начался приступ. К утру отпустило. Но нужен покой.
— Безусловно. Простите, но я почему интересуюсь… У матери одной моей знакомой тоже иногда сердце пошаливает. И вот говорят, будто такие приступы всегда бывают в одно и то же время. Это правда?..
— Никакой закономерности здесь нет, приступ зависит от многих причин. Утомляемость, нервное состояние. У Зульфии, жены Касима, последний приступ начался ровно в половине одиннадцатого.
— Ну, уж ровно! — усомнился монтер. — Вы так хорошо запомнили?..
— Запомнила, потому что слушала последние известия. И только сообщили сводку погоды, как в стенку постучал Касей. Я уже знаю, что означает такой стук. Взяла шприц, коробку с медикаментами и туда…
— И долго он длится, такой приступ?
— Когда как. Главное, успеть вовремя с медицинской помощью. Между половинами дома у нас глухая стена, но Касим попросил разрешения прорубить в коридоре дверь, чтоб в непогоду мне не бежать вокруг дома. Третьего дня пришлось повозиться! Часика полтора ее, бедную, не отпускало!
— Значит, до самой полуночи. И вы все время были около нее?
— Где же вы это видели, чтобы врач бросил больную, пока ей не станет лучше? Конечно, была при ней. И Касим тут же. И даже муж мой поднялся. — Она вдруг замолчала и пристально посмотрела на него. — Однако вас, кажется, не столько интересует электричество, сколько медицина?..
— Вы правы, — спокойно ответил монтер. — По крайней мере, после того, как электрическая линия восстановлена. У вас, у медиков, существуют врачебные тайны. Будем считать, что свои тайны имеются и у электромонтеров. Первый приступ с женой Касимова случился третьего дня, то есть двадцатого числа, в двадцать два часа тридцать минут. Вы не ошибаетесь ни в дате, ни во времени? Все точно?
— Совершенно точно, — ответила Задорожняя. — И могу подтвердить это где угодно и когда угодно.
— Отлично. И что же, в течение этих полутора часов Касимов все время был у вас на виду? Две-три минуты, разумеется, во внимание можно не принимать.
— Никаких двух-трех минут и не было. Эти полтора часа мы все время были вместе, если я выходила на несколько секунд на свою половину, то муж мой все время оставался с Касимовым в комнате.
— Касимов, кажется, радиолюбитель. За это время его никто не вызывал по приемнику?
— Часа за два до того, как с Зульфией произошел приступ, он, по-моему, вел с кем-то разговор. Я слышала это через стену. А вот когда мы были в комнате — нет. До этого ли ему тогда было!
— Большое спасибо, — монтер закрыл книжку, в которой Задорожняя уже поставила свою подпись. — Вы меня очень обрадовали.
Она внимательно посмотрела на него.
— Что-то не совсем понимаю.
— Когда-нибудь поймете… Точнее — скоро поймете. Хочу только просить вас, чтобы в течение нескольких дней этот разговор оставался между нами. Потом, если разрешите, я еще раз зайду к вам, проверю проводку и тогда, возможно, объясню, почему у электромонтеров тоже бывают свои профессиональные тайны.
— Хорошо, — серьезно ответила она, — я вам это обещаю. До свидания. — Она проводила его до калитки. — Да, а если у нас еще раз что-то случится со светом, придет другой монтер?
Он потрогал, плотно ли держатся кошки, перекинул ногу через сиденье и включил стартер.
— Пусть лучше не случается. Кроме того, я же обещал, что зайду еще раз. Все равно, будет гореть свет или нет. До свидания.
Задорожняя смотрела ему вслед, пока он не пропал за гребнем горы в глубокой балке, по которой проходила дорога в соседний хутор. Наверное, что-то случилось с электричеством и там, так как монтеру надо было возвращаться в противоположном направлении.
Мотоциклист проехал ущелье, поднялся по крутому склону и, дав полный газ, помчался теперь уже по прямой дороге. Когда впереди показались потонувшие в зелени первые домики хутора Навесного, он резко сбавил скорость и медленно поехал вдоль единственной улицы хутора, которую даже нельзя было назвать улицей, потому что дома на ней были расположены только по одну сторону. В это вечернее время почти все жители были дома — кто возился в саду, кто у открытых дверей хлопотал по хозяйству. Там, где жильцов не было видно, монтер приостанавливал мотоцикл и кричал: «Эй, хозяин, есть кто-нибудь?» Когда кто-нибудь появлялся, он спрашивал, все ли в порядке со светом. Только из двух домиков никто не вышел. Как объяснили соседи, хозяев их не было дома. Один, пенсионер, поехал на пасеку, другие — муж и жена — отправились куда-то поблизости на свадьбу.