Улица, хотя и была только-только застраиваемой, уже имела освещение, которое, впрочем, ночью обычно выключалось, но именно в эту ночь кто-то словно специально забыл отключить подачу электроэнергии. Может, просто автоматика отказала. И освещение позволило увидеть быстрое и стремительное движение мощных и тяжелых бронетранспортеров. Десанту требовалось обладать обезьяньей ловкостью, чтобы удерживаться на броне в поворотах и тогда, когда тяжелые машины подпрыгивали на ухабах. Дорожное полотно в поселке было отвратительным, и легковые машины здесь быстро ездить не могли. Но БТРы себе такую роскошь позволяли. Впрочем, если они даже и не так быстро ехали, все равно при их мощи движение казалось стремительным.
– Не прозевай! – предупредил Шамиль.
– Не прозеваю, – пообещал Завгат.
И уже через пару секунд громогласно ухнул гранатомет. И, сливаясь с ним звуком, ударил второй с противоположной стороны улицы. И следом, почти одновременно, ударили четыре подствольника. Затем заговорили четыре автомата, потом, с опозданием на пару секунд, еще два. Один за другим взорвались боекомплекты внутри бронетранспортеров. Никому покинуть горящие машины не удалось. Только на первой машине откинулся командирский люк и человек успел наполовину высунуться из люка, но тут же свалился внутрь.
Сколько солдат уцелело на втором бронетранспортере, Шамиль не видел. Знал только, что после выстрелов из подствольников с первого БТРа спрыгнули двое, а одного отбросило взрывной волной. Но он быстро встал и перекатился в сторону, в то время как два его товарища были тут же срублены автоматными очередями. Лежащий солдат видел, откуда в них стреляют, и успел в ответ выпустить очередь. И сразу заглох автомат Джабраила. Шамиль краем глаза видел, как Джабраил упал лицом вниз под подоконник, но сам Шамиль этого солдата тут же взял в прицел своего автомата и выпустил в него три точные короткие очереди. Дистанция была такая, что хладнокровный человек, у которого руки с перепугу не ходят ходуном, промахнуться не имеет права. По эту сторону дороги все было окончено. А с другой – автоматная стрельба прекратилась чуть раньше. Видимо, там гранаты из подствольников легли более удачно.
Выждав несколько секунд, Шамиль включил переговорное устройство:
– Агахан, что у тебя?
– Один оставался. Но больше никого нет, – со смехом отозвался Агахан.
Он всегда смеется. Особенно, когда кого-то убивает. Это занятие Агахану всегда кажется чрезвычайно веселым делом.
– Али Бейбарсович! – позвал Шамиль в «переговорку».
– Я здесь, – отозвался амир. – Через пять минут подъеду. Как дела, я уже понял. Всех, слышу, уложили?
– Кто не сгорел, всех уложили. У нас потери.
Шамиль посмотрел в сторону соседнего окна. Наклонился и за лоб приподнял голову Джабраила. Пальцы сразу почувствовали кровь под ладонью. Она пульсировала и сильно текла.
– Кто?
– Джабраил. Пуля прямо в лоб. Один из солдат отстреливался. Только одну очередь и успел дать. И сразу – точно.