- А почему у нас нет Оплота Востока от к-к-кочевников?
- Ну, - в задумчивости прищурился Капитан, - тогда ещё степняки нас не беспокоили. О шиярах и Виридах вообще никто не слышал... Тогда.
Юноша кивнул и переместился в сторону Игниса:
- А шрам вы получили в битве с нордами, да? Или это подлые Вириды, а?
Капитан решил оборвать эти бесконечные расспросы:
- Ладно, парень, беги лучше назад к Мастеру. Он тебе многое может рассказать. И про Оплот, и про нашу историю. Хорошо? Давай, беги.
Обиженно засопев, юноша смахнул капли со лба и засеменил к старику. Вскоре сзади зазвучал наставнический голос Мастера, разбавляемый заиканием любопытного паренька.
Проторённая повозками колея вела их всё дальше на юг, кое-где её окаймляли чахлые кустарники, одинокие деревья или даже целые рощи. Землю под ногами совсем развезло от дождя, частые капли падали в мутную воду луж, отчего их поверхность дрожала и пузырилась.
- А во мне есть Оплот, а? - приставал к старику паренёк.
Мастер на секунду остановился и положил руку на худощавое плечо юноши, казавшееся ниже другого. Проницательные глаза старика прищурились, и он ответил:
- Нет. Прости, но в тебе мало Оплота.
Паренёк поджал губы и шмыгнул носом:
- То есть мне никогда не стать воином Оплота, да?
- Боюсь, что нет, - прозвучало это очень сурово, поэтому Мастер решил продолжить. - Хотя со временем, возможно, он в тебе и проснётся.
- Правда?
- Правда. Всё может быть.
- А Стылым я смогу стать, а?
- Может и Стылым будешь. Но они много тренируются. На них большая ответственность.
Юноша вознамерился кинуться к Игнису, но передумал. Шестое чувство подсказало подростку не искать понимания у хмурого Стылого.
Уже через полминуты новый вопрос паренька осчастливил Капитана:
- А вы будете меня тренировать, а? Я хочу научиться сражаться.
- Может быть. Только вот дождь закончится и через горы перейдём, тогда и поговорим.
После пяти часов бодрого шлёпанья по лужам группа беглецов достигла намеченного Игнисом селения Хуртовец. В последний раз он был здесь почти год назад, и с той поры деревенька мало изменилась. Три десятка вполне добротных жилищ разместились на небольшом холмике, окружённом пастбищами и рощами. На южной стороне виднелся загон с овцами, слева на плотницкой мощёной площадке высоким накатом лежали брёвна, низкая стена каменной кладки опоясывала деревеньку с севера, защищая от промозглого ветра. Толстые, утеплённые прослойкой золы стены домов выглядели основательно. Из дымоходов валил дым, пахло свежераспиленной древесиной.
Не отвлекаясь на разговоры с хлопочущими по хозяйству мужиками, Игнис подвёл группу прямиком к дому старосты. Одного из людей Капитана оставили на улице, второго вообще послали на край селения в качестве часового. Остальные, стряхнув влагу с плащей, вошли внутрь.
По центру комнаты с высоким потолком разместился стол, уставленный грубой глиняной посудой и остатками снеди.
- Здорово, Лазвиг! - поприветствовал Игнис низкорослого седого мужчину.
- И тебе не болеть, служивый! Твои уже приходили давеча. Всё про нордов выпытывали. Ага. Только давно мы их не видывали... Да вы садитеся, чего на пороге стоите.
Измотанные дорогой путники сняли промокшие плащи и расселись вокруг стола, лавочка жалобно скрипнула.
- Э-э, жена, собери людям чего на стол, - деревенский староста повернулся к Игнису. - Чуток обождите - и поедим. Мясцо будет. Ну, и ещё кой-чего.
- Баранина? - заметно оживился Игнис.
- Она, родимая. Зерно с юга давеча привезли. Треть стада за него отдал, шутка ли. Обнаглели.
- А сушёные груши у вас есть? - неожиданно выдал Капитан. Удивлённые лица спутников повернулись к нему. - С детства их люблю, - добавил он немного смущённо.
- Чего нет - того нет. Хлеб есть, хороший. Доходит как раз.
Юс подвёл Мию к печи, и они вместе положили ладони на тёплые камни. Оттуда действительно пахло сдобой и луково-мясной похлёбкой.
- Правее висит полотенце, - тихо подсказал он жене.
Пальцы Мии побежали по стене и добрались до искомого кусочка полотна.
Игнис и Капитан воззрились на неё с широко открытыми глазами. Только сейчас они неожиданно поняли, что жена Юса слепа. Это объясняло, почему она постоянно держится за руку мужа и никогда не отходит от него.
Мастер, похоже, заметил это давно; а юнцу было не до того, он неотрывно буравил глазами лежащий перед ним кусок печёного мяса. Губы старосты тронула улыбка, и он подвинул миску к пареньку:
- Ты уплетай, малец, пока тут баранинка подоспеет.
Не заставляя себя долго упрашивать, паренёк ухватился за мясо. Весь кусок тотчас исчез во рту, и челюсти принялись за работу.
Оторвав взгляд от Мии, Игнис набрал в грудь изрядную порцию воздуха и выпалил:
- Лазвиг, Оплот Севера пал. Вас больше ничто не прикрывает. Либо уходите за горы, либо в Инт-Блахо. Может вас там примут, пока другие беженцы не хлынули.
Рот старика открылся в немом изумлении. Взгляд его растерянно перебегал от Игниса к Капитану, потом скользнул по ошеломлённо застывшей в углу жене. Он запустил руку в седые волосы, лицо враз постарело на добрый десяток лет:
- Так... это... Как пал?..
- Это тяжело, - вздохнул Капитан, - но это так. Со временем мы его отобьём, но пока...
- А жить теперича как? - надтреснутым голосом пролепетал старик.
Игнис прекрасно осознавал бесполезность любых утешительных слов. С падением Оплота Севера рухнул не только мир тысяч солдат, офицеров и их семей, рушилась мирная и сравнительно спокойная жизнь множества разбросанных по неприветливому северу деревень и трёх городов-крепостей. Под ударом отныне оказался и весь центр Корсии за Поющими горами.
На две минуты в доме повисло звонкое безмолвие. Стали слышны вжикающие звуки пилы, доносящиеся с плотницкой площадки. Говорить никому не хотелось. Двигаясь как заворожённая, жена старосты поставила на стол большую глиняную миску с тушёной бараниной, остатки луково-мясной похлёбки в чугунке и вчерашний хлеб. Новая порция выпечки источала ароматы в печи, но хозяйка пока не сочла её готовой.
Беглецы уныло сгрудились вокруг предложенного ужина и принялись за еду. Тишину нарушали только скребущие по дну миски ложки и чавканье юнца. Мия от мяса отказалась, ела лишь похлёбку.
Староста улизнул в другую комнату, и сейчас оттуда доносились обрывки его разговора с женой.
Входная дверь рывком распахнулась, на пороге тяжело дышал один из людей Капитана. Лицо стражника походило на восковую маску, с капюшона срывались частые капли. Солдат встретился взглядом с командиром и, судорожно сглотнув, зачастил:
- Норды. Идут с севера. Целый отряд.
- Какой клан? - поспешно спросил Игнис. Кусок баранины застрял в горле, ввергнув его в кашель.
- Седые Косицы.
- Не спать мне вечность! - Капитан сжал побелевшими пальцами столешницу. Даже безвылазно сидящая в крепости ночная стража знала о самом суровом и безжалостном клане севера.
- Не... не бросайте нас, - с надеждой проблеял староста. - У нас пятеро смогуть биться... Думаю... - он стоял на пороге соседней комнаты, сзади маячила до смерти перепуганная жена.
Игнис выбрался из-за стола:
- Что у вас тут можно спалить? Чтобы загорелось легко?
Белый как мел староста забормотал:
- Ну, эта... сарай тут имеется... рядышком. С сеном. На зиму сушили.
Верно поняв намерения товарища, Капитан опрометью кинулся к углу и схватил кувшин с ламповым маслом, Юс же сгрёб с подставки горящую масляную лампу.
- К сараю! - скомандовал Игнис. - Лазвиг, давай всех с оружием туда. Остальные пусть закроются в домах.
Уведя за собой всех, кроме супруги старосты и юнца, Игнис выскочил на улицу. Надоедливый дождь к этому времени почти прекратился, бледный, едва различимый лик луны взирал на людей с грустью, по ветру пахло прохладой.