Он стоял под телевизором, где ведущий какого–то шоу сплетничал о женщине, которая изменяла мужу. Он протянул руку и выключил телевизор.
Нет смысла засорять свой разум.
Он сел и посмотрел на журналы на столе перед собой, наклонился, чтобы взять их.
Седрик схватил гольф–журнал, полистал страницы. Он остановился, когда наткнулся на одну статью, которая привлекла его внимание.
«Топ–100 Знаменитых Игроков в гольф».
Любопытно, что он проверял список, чтобы узнать, сделал ли Сэмюэль Л. Джексон прорыв. Кенни Джи был номером один в списке, что, по его мнению, было довольно странно. Он просто не мог представить себе джазового саксофониста, играющего в гольф. Разве его длинные волосы не мешали?
Что касается мистера Сэмюэля Л. Джексона…
Седрик улыбнулся. Согласно статье, Сэмюэль был седьмым в списке знаменитым гольфистом в мире. Седрик почувствовал удар лбом и вынужден был не согласиться. Может быть, в тот день на Пеббл–Бич не было того, кто запечатлел бы его навыки. Седрик невольно думал, каким отличным воспоминанием это стало. Сколько людей могли сказать, что их чуть не убил Сэмюэль Л. Джексон?
«Ублюдки!»
Седрик бросил журнал обратно на стол, повернулся к стойке регистрации, куда ушла Элли.
Тридцать минут спустя она вышла.
Седрик вскочил, а Элли застыла, как олень в свете фар, уставившись на него. Она явно не ожидала, что Седрик все еще был есть.
– Это было быстро, – сказал Седрик. – Все в порядке, да?
– Все хорошо. Они проверили мои глаза, уши и равновесие. Я прошла все проверки. Главное, что у меня не было головной боли. Если бы у меня это было, это был бы плохой знак.
– Еще что–нибудь?
– Доктор сказал, что единственное, о чем мне нужно беспокоиться, это о жутко выглядящей шишке на лбу в течение нескольких недель. И все.
– Как у меня.
– Да.
Седрик смотрел, как ее взгляд опускался от его шишки к губам.
Он усмехнулся.
– Что ты делаешь?
– О чем ты?
– Ты смотрела на мои губы.
– Да. Мечтай.
Он усмехнулся.
– Хорошо. Позволь отвезти тебя.
– Ты не должен делать этого.
– Я знаю, что не должен, но я хочу.
– Почему?
– Почему нет?
– Этого мало.
Седрик почесал подбородок и задумался.
– Я делаю это из–за Тофу, ладно?
– Ты должен забрать меня из–за своей собаки?
– Он спрашивал о тебе.
Элли улыбнулась.
– Я не могу поверить, что мы говорим о таком. Итак, собака спрашивала обо мне, и что он сказал?
– Он сказал, что ты ему нравишься. И он захотел узнать, как мне так повезло, что в моей машине такая красивая женщина, как ты.
Элли выглядела так, будто пыталась сдержать улыбку.
– И что ты ему сказал? – спросила она, когда они вышли из здания.
– Я сказал ему, что уверен, что он тебе тоже нравится, и что касается прекрасной женщины в моей машине, я сказал, что не уверен, что мне повезло. Но я надеялся, что мне снова повезет.
– Это звучит очень правдоподобно… Говорящая собака…
– Я не такой уж и сумасшедший. Ты знаешь, что есть говорящая лошадь?
– Конечно, конечно.
Седрик открыл заднюю дверь.
– Мне просто нужно выпустить Тофу пописать. Это займет всего секунду.
– Хорошо.
Седрик щелкнул поводком на собаке и выскочил из машины, сразу потянув к Элли.
– Ты просто милашка, да? – сказала Элли.
– Иногда он сводит меня с ума, но он не так уж плох.
Тофу нашел идеальный куст для своих дел, и они направились обратно к машине.
Седрик сделал громче, и Барри Манилоу снова заиграл.
Его рука метнулась, чтобы снова выключить его.
Элли ткнула Седрика в руку.
– У тебя проблемы.
Седрик усмехнулся.
– Ты это уже знала.
– Это просто Барри Манилоу. – Она протянула руку и подняла громкость. – «Копакабана» – отличная песня.
Седрик ни слова не сказал, но тайно наслаждался музыкой. Две песни Барри Манилоу спустя они прибыли к ее дому.
Он подошел к двери, и Элли повернулась лицом к нему.
– Благодарю. Правда. Ты не должен был этого делать, но я ценю это.
– Эй, не надо меня благодарить. Я сделал это для Тофу, помнишь?
– Вот именно.
Седрик смотрел на ее губы, и он хотел их поцеловать.
– Я тут подумал …
– Да. О чем же, мистер Упрямец?
Он сунул руки в передние карманы и снова посмотрел на ее губы.
– Ты собираешься спать сегодня вечером? Потому что я надеялся…
Элли хихикнула.
– Спокойной ночи.
Плечи Седрика опустились, он вытащил руки из карманов и провел ими по волосам.
– Спокойной ночи, Элли.