— Извините. — Растрачивая последние крохи сдержанности, произнес он. — Машина действительно хорошая. Я подумаю и… зайду позже.
Не оглядываясь, он пошел к выходу с территории частного автодрома. Драйв-тест окончательно вывел его из себя, а еще утром казалось, что неприятности позади.
«Они отняли у меня небо. Теперь отнимают остальное. Медленно, незаметно, исподволь, под благовидными предлогами, против которых и возражать-то нечем».
Он хорошо помнил массовую пиар-компанию 2050 года. Развитие наземного, надводного и воздушного транспорта закономерно привело к созданию Глобальной системы связи и навигации. Потребовалась модернизация уже существующих навигационных спутников. Новая система, созданная на основе ГЛОНАС, позволяла не только оперативно и точно определять местоположение наземных объектов, но и производить радиолокацию и космическую съемку поверхности Земли, централизованно координировать движение всех автономных киберсистем и осуществлять радиосвязь между ними.
Конечно, преподносилось все умно и любые возражения отдельных пилотов на фоне удручающей статистики авиакатастроф, причиной которых официальные комиссии раз за разом называли все тот же «человеческий фактор», выглядели едва ли не кощунственно по отношению к многочисленным жертвам. Но он-то знал, — проблему упростили, до полнейшего безобразия.
Мы сами роем яму, в которую упадем. Сегодня мы отдали компьютерам небо, чуть раньше — космос, контроль дорожного движения средства связи, а что в итоге остается человеку?
Бывший полковник ВКС России Матвей Иванович Глатышев, пятидесяти пяти лет от роду, десять из них пилотировал аэрокосмический истребитель седьмого поколения, затем, когда на смену человеку полностью пришел бортовой компьютер, перевелся в гражданскую авиацию, но и там успел полетать столько же, — пилотов на гражданских авиалиниях вытеснила все та же система НаКС.[1]
Для человека непосвященного все выглядело логично. Резкое увеличение авиакатастроф действительно являлось проблемой, которую нужно было решать, но Матвей Иванович знал всю кухню изнутри и лучше других осознавал: у него отняли небо. Отняли за деньги.
Что пилоты, что техники прекрасно понимали: существуют надежные полуавтоматические системы, которые при элементарном дублировании обеспечивают практически стопроцентную безопасность полетов, не подменяя при этом человека, а лишь помогая ему. Стоимость подобных бортовых подсистем не превышала одной трети от стоимости самого авиалайнера. Другое дело НаКС. Кибернетический мозг, с модулями искусственного интеллекта, полностью заменяющий весь экипаж, при установке на два-три авиалайнера превращал небольшие авиакомпании в банкротов, а крупные в должников.
Не в деньгах дело… Катастрофы прекратились, но Матвей Иванович знал — кровью погибших людей и памятью оболганных пилотов транснациональная корпорация «Инфолайн» обеспечила своему детищу рынок сбыта. В своих мыслях Глатышев не был голословен. Сам являлся свидетелем случаев внезапного отказа проверенных и надежных полуавтоматических систем пилотирования: дважды он находился на тонкой грани между жизнью и смертью, и дважды человеческий фактор в лице капитана Глатышева и его экипажа доказал свою состоятельность, успешно завершив оба рейса на ручном управлении.
По внезапным отказам оборудования он писал рапорты, но делу так и не был дан ход. Тогда Матвей Иванович провел собственное расследование, вскрыв ужаснувшие его факты: в обоих случаях отказ оборудования был вызван не поломками подсистем, а их принудительным отключением командой со спутников.
Конечно, Матвей Иванович испытал сильнейший шок, но рассказывать никому ничего не стал, однако с той поры исподволь расспрашивал пилотов и техников, собирал то и дело мелькавшие в глобальной сети интернет свидетельства пилотов иностранных компаний, и все сходилось один к одному, вот только доказать он ничего не мог.
Система «Аэрокиборг» прочно заняла свое место на борту девяноста девяти процентов авиалайнеров. Миллиарды, истраченные во имя безопасности и устранения риска воздействия человеческого фактора, легли на банковские счета корпорации «Инфолайн», а он, как десятки тысяч других пилотов, был отправлен на пенсию.
Однако он был упрям — снова вернулся в ВКС, пилотом-испытателем, но проект «Витязь», который он возглавлял, вскоре закрыли, с сухой и серой формулировкой: «за отсутствием перспективы развития».
…И вот, одним солнечным мартовским утром, он понял: от него отняли право водить собственный автомобиль.