— Может быть, она была подавленна, пила в последние дни перед пожаром или что-нибудь еще в этом роде?
Клаудия предостерегла его:
— Она не убивала себя, детектив. Ни случайно, ни намеренно. Она хранила свои садоводческие припасы в сарае на заднем дворе. Вы не там ищете.
— Так это «да» или «нет» на вопрос о депрессии? — раздраженно поинтересовался Болдт. У него перед глазами стояла мертвая кошка, лежащая на обочине дороги, потом ее сменила Дороти Энрайт. Если он чему-нибудь и научился еще в самом начале своей карьеры детектива по расследованию убийств, так это понимать, насколько хрупкой является жизнь и как легко ее потерять. Мужчины, перебегающие дорогу в неположенном месте. Детишки, играющие на скалах. Женщины, возвращающиеся по вечерам в пустой дом. Один день они есть, а на другой их уже нет. И если смерть вызывала вопросы, то работа Лу Болдта в том и заключалась, чтобы отвечать на них или помочь другим ответить за него. Все, что ему нужно, это несколько ответов. Он не мог представить себе женщину, которая поджигает взятый в аренду дом. Люди не используют огонь как способ совершения самоубийства. Но у него были другие проблемы с Дороти Энрайт. Главным оставался вопрос: почему она не выбежала из дома, когда он загорелся, — он же не взорвался. Ее видели, когда она входила в дом, предположительно по собственной воле, за несколько мгновений до вспышки. Ему казалось, что у нее была возможность спастись, если учесть, что огонь распространялся из центра дома наружу. Она не могла попасть в ловушку, потому что огонь не закупорил двери. Тогда почему она не выбежала из дома?
Или в здании с ней находился кто-то еще?
— У Дороти, конечно, были проблемы, — заявила ему миссис Гарриет, — но она была на удивление жизнерадостной, правда ведь, дорогая?
— Абсолютно, — согласилась Клаудия. — Она была замечательной женщиной, детектив. И прекрасно держалась.
— Кому могло понадобиться убивать ее? — вырвалось у матери, слишком громко для негромких бесед, журчавших в ресторане «Гарден-корт». Головы посетителей повернулись в их сторону. К счастью, заметил это один Болдт.
Две женщины, сидевшие рядом с ним, ничего не заметили. Глаза их были полны слез.
Глава восьмая
Наступило и миновало второе октября, чего Бен даже не заметил. Если бы не Эмили, он вообще не вспомнил бы о том, что эта дата имеет большое значение. Но когда он явился к ней ближе к вечеру третьего числа, она послала его съездить на автобусе в киоск «Стивенс Бродвей ньюз», на углу улиц Олива и Бродвея, и купить несколько экземпляров «Сиэтл таймс», «Интеллидженсер», «Такома ньюз трибьюн» и «Эверетт геральд».
Вернувшись обратно в ее пурпурный дом, он вместе с Эмили принялся перелистывать страницы, пробегая глазами заголовки и колонки, пока наконец Бен не спросил:
— Что именно мы ищем?
— Военный, — сказала она. — Помнишь его? Дата рождения тринадцатое мая 1968 года.
— Кто?
— Уродливая рука.
Бен вспомнил руку.
Эмили сказала:
— Через неделю он пришел за своим прогнозом. Ты, должно быть, был в школе. Я сказала ему, что расположение звезд благоприятно для сделки, заключенной второго октября. Он очень нервничал из-за этого, и у меня сложилось впечатление, что его бизнес не совсем законный.
— Итак, мы ищем, что он мог натворить.
— Да, мог натворить, — согласилась она. — Он вернется, этот мужчина. Он очень суеверный. Мне хотелось бы знать, что он все-таки сделал.
— И ты думаешь, что мы можем найти что-нибудь в газетах, что-нибудь о том, что он сделал?
— Если это как-то связано с криминалом, то можем и найти.
— Ты думаешь, что он — преступник! — Бен ощутил укол восторга в груди. У него не было знакомых преступников.
Переворачивая страницу, Эмили проговорила:
— Что-то у него должно было произойти второго. Я попыталась выяснить, не имеет ли это дело чего-нибудь общего с любовью, но он не сказал мне ничего. Я попробовала вариант денег, и получила определенную реакцию. Он что-то либо продает, либо покупает, и еще ему не хотелось говорить об этом. Если я сумею установить, что это такое, и расскажу ему, когда он придет сюда снова, то у меня появится пожизненный клиент. Так все и бывает, Бен. Ты даешь людям то, что они хотят, и они навсегда твои. Он хочет, чтобы я смогла увидеть его прошлое и будущее.
Бен стал читать более внимательно. Каждую статью, в которой шла речь о каком-нибудь преступлении, он прочитывал вслух. Они вместе вырезали статьи из газеты ножницами и складывали их стопкой. В газетах было полно сообщений о всевозможных преступлениях.