Первым другом, приобретенным в Гарварде, стал Фредерик Бернхейм, у которого было много общего с Робертом, начиная с происхождения и заканчивая учебой в Школе этической культуры. Бернхейм был классом младше нашего героя, поэтому в школе они не общались, но теперь из-за пропущенного Робертом года, стали учиться на одном курсе. Оба изучали химию, и Бернхейм впоследствии стал известным биохимиком-фармакологом. Первый год друзья прожили в общежитии для первокурсников, а затем стали снимать на пару жилье (две смежные комнаты) в Кембридже[19]. В средствах Оппенгеймер стеснен не был, так что совместное проживание с Бернхеймом можно расценивать как следствие возникшей между ними приязни.
Оба приятеля стремились общаться со студентами-неевреями (каждый упоминал об этом в письмах или воспоминаниях). Их положение можно было охарактеризовать фразой «чужие и среди своих, и среди чужих». С евреями у них не было ничего общего, кроме национальности. Сомнительно, что Роберт или Фредерик могли сказать, когда в этом году будет праздноваться Песах и что нужно делать в Пурим. Оторванность от еврейских традиций препятствовала сближению с соотечественниками, к тому же обоим это было не нужно. А потомки пилигримов, в первую очередь, обращали внимание на происхождение, все прочее было для них вторичным.
На первом курсе Роберт стал членом Либерального клуба, в который принимали без оглядки на национальность, и даже написал пару статей для студенческого журнала Gad-Fly[20], но уже весной 1923 года вышел из клуба и прекратил заниматься беллетристикой. Нет никаких свидетельств того, что его принудили к подобному решению, оно явно было принято по своей воле. Можно с уверенностью предположить, что Роберту стали неинтересны и клуб, и журнал. Или, может, изначально были неинтересны? «Я не знаю, зачем мне это понадобилось, – писал Оппенгеймер Смиту. – Я чувствовал себя как вытащенная из воды рыба… Я задыхался от всей этой дурацкой помпезности».
Кроме Бернхейма, Роберт сблизился с другим студентом-химиком – Уильямом Клаузером Бойдом, будущим светилом иммунохимии и соавтором Айзека Азимова (!)[21]. Бойд был англосаксом из Штата Пещер[22], иначе говоря, типичным или классическим американцем, с которым у Оппенгеймера, на первый взгляд, не могло быть ничего общего. Но это только на первый взгляд. Сближение началось с того, что Роберт попросил Уильяма, знавшего химию лучше всех сокурсников, проверить свою работу. Знакомство стало перерастать в дружбу после того, как было обнаружено общее хобби – оба писали стихи и рассказы. Можно представить, как ценно человеку, пишущему «в стол», обрести друга, с которым можно обсуждать свои произведения и вообще разговаривать о литературе. В Гарварде основной темой был футбол, на втором месте стояли бейсбол и парусные гонки, на третьем – политика, а литература находилась где-то в самом конце, вместе с живописью и музыкой, к которой, к слову, наш герой никогда не проявлял интереса. Семья Оппенгеймер вообще была не музыкальной, а интерес к музыке обычно прививается с детства, редко когда он пробуждается сам по себе.
Вместо триумвирата сложился треугольник. Бернхейм недолюбливал Бойда, которого считал высокомерным снобом, а Бойд, в свою очередь, находил Бернхейма «чересчур приземленным». Связующим звеном между ними был Оппенгеймер, ревновавший обоих своих друзей к прочим их знакомым. В представлении Оппенгеймера имело смысл поддерживать близкие отношения только с теми, кто реально тебе близок и «созвучен», а на остальных не стоит тратить времени. «Он мог устроить мне выволочку, если я начинал слишком часто ужинать вместе с кем-то из знакомых, – вспоминал Бернхейм. – Свидания с девушками тоже не стоило особо афишировать… Роберт был немного ревнив и порой это доставляло мне неудобство… В его обществе отчасти было некомфортно, потому что он всегда казался человеком, занятым решением неких важных проблем. Когда мы жили вместе, он по вечерам запирался в своей комнате, размышляя над постоянной Планка[23] или чем-то подобным. Я представлял, как он вдруг станет великим физиком, а я только лишь стремлюсь закончить Гарвард».
21
Азимов и Бойд вместе написали научно-популярную книгу «Расы и народы. Ген, мутация и эволюция человека».
23
Постоянная Планка – основная константа квантовой теории, коэффициент, связывающий величину энергии кванта электромагнитного излучения с его частотой.