Я не представляю, как можно, взвешивая историю не на фальшивых весах, не признать, что советский строй с его соборной, а не классовой, партией в лице КПСС, проявил небывалую силу и провел страну раненную, но полную жизни, через самые тяжелые периоды. Представьте, что мы входим в войну или послевоенную разруху не с КПСС, а с «Выбором России» во главе, не с Жуковым и Молотовым, а с Грачевым и Козыревым, не с солидарными карточками, а с либерализацией цен.
Сравните два сходных явления: эвакуацию миллионов жителей и половины промышленности в 1941 г. на земли «братских», по выражению Зорькина, народов – и нынешнее положение русских беженцев в РФ. Тогда я, ребенок, убедился, что могу пешком пройти до Тихого океана и в каждом доме я буду родным – хоть в избе, хоть в юрте или яранге. Почему же сегодня, без войны, так жалко положение даже наших братьев по племени, при всем гуманизме нового, недогматического мышления? Недоработка нового строя? Нет – его суть. Говорят: ах, нет закона о статусе беженца, в этом все дело. Чушь! Никакого закона о статусе «выковырянных» не было в 1941, а была советская власть и «убогие идеологические догмы».
Да только советское наследие придает нам силу как-никак жить сегодня даже после пяти лет тотального разрушения хозяйства. На Западе спад в 2 процента – тяжелый кризис, а 20 процентов – катастрофа. Спад же, как у нас, в 50% теоретически невозможен – раньше наступает полное разрушение общества и тотальная война. Ведь вторая мировая война – продукт Великой Депрессии, а в ней спад не достиг и 30%.
Так скажите прямо, дорогие наши лидеры оппозиции, что было бы лучше для России? Какова была реальная альтернатива? Стесняются, молчат. Ибо вот что пришлось бы ответить: лучше было бы отказаться от индустриализации, для которой не было средств. Лучше было бы не механизировать поле, а поддержать кулаков с дешевой батрацкой силой. Лучше было бы вновь начать гражданскую войну, расстреливая этих батраков в селе и безработных в городе. Лучше было бы сдаться Гитлеру и отдать Сибирь Японии.
Разница в том, что вся наша антикоммунистическая элита это фактически и заявляет, а оппозиция просто молчит.
Очевидно, что наш строй оказался неподготовлен к «сытой» жизни – тут он сразу породил холуйствующую элиту, вожделевшую буржуазной благодати. Оказался беспомощным против внутреннего врага, вскормленного холодной войной. Но это же была война, черт побери! И ей еще не видно конца. Однако разве мы видим у оппозиции сноровку командиров, потерпевших поражение в крупной операции и обдумывающих ошибки? Слышно лишь, бормочут: «не все было плохо до поражения».
Не странно ли: никто не вспомнит сбывшееся пророчество Сталина. На языке марксизма он сказал: по мере развития социализма классовая борьба против него будет нарастать. Уж как над этим насмехались! А ведь в переводе на русский это было важное предупреждение: в советском строе глубокий изъян, и как только настанет сытая жизнь, в обществе появится сила, которая постарается этот строй уничтожить. Как разрешить это противоречие, поколение фронтовиков не знало. Но оно хоть предупреждало.
Видно, в 60-е годы и был сделан фатальный выбор, толкнувший нас как раз в тот коридор, о котором предупреждали. Все решения стали приниматься в слое номенклатуры, общество было отчуждено от власти сильнее, чем при Сталине. Тут к пультам управления и пришли неприметные тогда яковлевы и шеварднадзе. Но как раз анализа этого поворота и не видно у оппозиции – это, видимо, был тот период, за который не стыдно.
Эти мои рассуждения горьки. Возможно, они возмутят тех, кто хорошо ко мне относился, пока я щебетал свою критику в адрес Гайдара. Уже три года любая попытка анализа «наших» действий и слов наталкивается на мягкую цензуру: «ну зачем это вы? разве сейчас время? ведь оппозиция еще не окрепла» и т.д. Ищут такое оправдание: народ, мол, впал в антикоммунизм, отрываться от него нельзя, вот и приходится для виду говорить на его языке. Эта наивная хитрость дорого обойдется. Вот, в 1988 г. Бразаускас доказывал в «Правде», что об отделении Литвы никто и не помышляет, а сепаратистскую риторику он использует, чтобы партия была вместе с народом «как табунщик, который скачет вместе с табуном к пропасти, чтобы его успокоить и завернуть». Я написал об абсолютной ложности этой аналогии. Статью не напечатали, а показали литовцам. Как они возмутились: нашему секретарю и так трудно, а вы его еще критикуете. Где теперь этот товарищ секретарь? Довел-таки табун до пропасти и вынырнул из нее уже президентом, похищающим за границей коммунистов-подпольщиков.
Понятно, что груз наследия довлеет над лидерами оппозиции. Их психологические портреты изучены, их движения проиграны на больших компьютерах. Все они занимают на сцене свои ниши, по сценарию. Вырваться из них можно лишь ломая стереотипы, ставя вопросы, не подсказанные суфлерами перестройки. Пока же все идет по кругу. Горбачев не смог бы привести СССР к краху так гладко, не будь у него оппозиции в лице группы «Союз». Ее роль была шуметь: «Мы ястребы! Мы не позволим!» – и прикрывать закон о приватизации. Когда этот закон обсуждался в Комитете по экономической реформе ВС СССР, то зам. председателя Комитета, глава грозной группы «Союз» Блохин предпочел не явиться. А Лукьянов провел голосование по этому закону просто виртуозно.
А что мы видим сегодня, в Думе? Тот же шум: «Держава! Курилы! Культурные ценности!» – а уже и Приморье Россия почти потеряла, и хозяйство добивается лихорадочно, беззастенчиво. Оппозиция же выставляет вперед Глазьева. Так и хочется протереть глаза. Чем по сути, а не винегретом красивых фраз, отличается его программа от программы Гайдара-Чубайса? Совершенно тот же демонтаж России через приватизацию. Разве что мифическая «патриотическая буржуазия» станет меньше воровать – но почему же? Ведь тогда она не сможет конкурировать с «непатриотической».
И особо щемящее чувство вызывает «Трудовая Россия» – те, кто первыми перешел рубеж, отделяющий осмотрительный патриотизм от беззаветного. Они готовы честно сложить свои головы в дни, помеченные в календаре неведомых ритуалов, но избегают подумать над лозунгами, которые их заводят в тупик. Легко принять лозунги классовой борьбы – они просты и сразу высвечивают врага. Но не призрак ли врага? Ведь принять эти лозунги – значит перейти от борьбы за советский строй жизни к борьбе за интересы трудящихся уже в ином строе. Фактически, сдать советский строй как уже утерянный. Но ведь этого еще нет! Пока что у нас борьба не классовая, а сугубо этническая, борьба советского, бесклассового народа против зародившегося в его лоне хищного мутанта – «новых русских» («новых» татар, коми, евреев и т.д. – собирательной вненациональной категории). И никакая это не буржуазия, притворяются только. Это именно пролетарии. Их главная страсть – разрушение, главное чувство – неутолимый комплекс неполноценности и ненависть к «старым» русским, татарам, евреям и т.д. Представить этот необычный конфликт как классовый – значит задать заведомо ложные ориентиры.
Но даже на прояснение этого исходного вопроса – о природе перерастающего в открытую войну общественного конфликта – лидеры оппозиции не желают идти. Как будто кто-то им запретил выходить за рамки списочка примитивных штампов. Видимо, пойдут только тогда, когда начнется давление снизу, из базовых организаций и движений. Только хватит ли на это времени?
1994
70 лет искривлений?
В книге Б.П.Курашвили «Историческая логика сталинизма» дана трактовка советской истории. Под ней – пpекpасно выполненное, новатоpское изложение фактов и событий. Но я здесь хочу сказать именно о тpактовке – в логике истмата. Эта логика задана убеждением, что существуют «объективные законы общественного развития». И эти законы благодатны, «стрела времени» летит к лучшему, прогресс неумолим. Это – символ веры современного общества. Ее проповедовал Маркс, ее подтвердил Эйнштейн: «Бог не играет в кости» и «Бог не злонамерен».
Согласно этой вере, все, что соответствует закону, хорошо, а все, что не укладывается – это искривление, от этого все беды. Так видится Б.П.Куpашвили и советская история. Революция произошла «не вполне по объективным законам» – страна была крестьянская. Но что же это за закон, если все пролетарские революции происходят не в странах с развитым пролетариатом, а в крестьянских (Россия, Китай, Вьетнам, Куба)? Не только вся рота идет не в ногу, но даже ни одного прапорщика нет, что шел бы в ногу.