Насколько сложна проблема выхода из проекта, подобного сталинизму, показывает и опыт Китая, где из маоизма пришлось выходить через искусственное создание хаоса – культурную революцию. Но этот катастрофический переход успел начать сам Мао Цзедун. А продолжил Дэн Сяо Пин, оба патриоты с державным мышлением. У нас же хунвэйбинов организовали Горбачев и Ельцин – чтобы те под видом бюрократической надстройки ломали основание державы.
Очень важна сегодня для всего мирового левого движения и особенно для нашей оппозиции проблема «сталинизм и троцкизм». Ей посвящен большой раздел книги. Главные выводы я не разделяю, хотя в рамках истмата они, видимо, логичны.
Б.П.Курашвили не обнаруживает между сталинизмом и троцкизмом пропасти в главных, сущностных установках. Он видит, скорее, количественные различия. «Троцкизм – леворадикальное, временами ультралевое, экстремистское течение в коммунистическом движении; сталинизм – левоумеренное, лишь временами леворадикальное течение… В значительно большей степени, чем сталинизм, троцкизм подменяет теорию догматическим теоретизированием» и т.д. Думаю, дело совершенно не в этом. Между Сталиным и Троцким не просто пропасть, а конфликт абсолютно непримиримый, хотя в чем-то и могут быть похожи «технологии». Сталин от Троцкого дальше, чем от Корнилова, и это очень хорошо понимают троцкисты. В чем же пропасть?
Если Сталин, на мой взгляд, есть воплощение духа традиционного общества России, преодолевшего, с жертвами и потерями, все подводные камни марксизма, то Троцкий есть гений евроцентризма. Идеал Сталина – воссоздание Российской Империи в облике СССР как крепости нашей цивилизации («строительство социализма в одной стране»). Идеал Троцкого – революция мирового пролетариата, один из вариантов «Нового мирового порядка», с непременным разрушением нашей цивилизации. Для Сталина Россия самоценна, для Троцкого – лишь плацдарм революции, горючий материал, сгораемая ступень ракеты. Переключение на «строительство России», отказ от предоставления ее как материала для мировой революции совершенно правильно рассматривалось Троцким как измена, как «сталинский термидор».
Скажу кстати, что сравнения русской революции с Великой французской, к которым так охотно прибегал Троцкий, а теперь Б.П.Курашвили и другие авторы, сильно хромают. А часто и порождают ложные ожидания. Мне не кажется, что Сталина можно уподоблять вождям контрреволюционного термидора или Наполеону, а Ельцина – Бурбону. Все у нас шло иначе. Уж если сравнивать, то Сталин – вождь победившей Вандеи, крестьянского восстания против феодалов и якобинцев одновременно. Но – с идеей прорыва в будущее, а не простого возвращения общинных земель.
Считая различия между сталинизмом и троцкизмом не слишком глубокими, Б.П.Курашвили делает оптимистический и очень важный для нас сегодня вывод о возможности союза коммунистов и троцкистов в нынешней борьбе. Даже больше, чем о возможности. Он считает, что сегодня сталинисты и троцкисты уже совместно выступают в борьбе за восстановление социализма. А «критическими ударами они обмениваются по инерции». И – поэтический образ: «Для „демократов“ – могильщиков социализма и заодно убийц Отечества Троцкий не стал союзником… Будь Сталин, Троцкий и Бухарин живы, они определенно составили бы тройственный коммунистический блок».
Не могу согласиться. Поведение и «демократов», и троцкистов не подкрепляет этого оптимизма. Я считаю, что сознательные «демократы» типа А.Н.Яковлева, Ю.Афанасьева и Г.Попова генетически являются продолжением Троцкого. Неважно, что они ломают Россию под другим знаменем, что теперь Россия – не костер для революции ради Запада, а сырьевое пространство для Запада. Этот поворот менее существенен, чем отношение к самой российской цивилизации и Западу. Присущая троцкизму ненависть к «неправильной» России и уверенность, что «европейски просвещенный» авангард имеет право и обязан ее сломать – сохранились в «демократах».
Эти главные черты я вижу и в современных троцкистах, хотя флаг у них красный. Их мечта сегодня – чтобы скорее доломали остатки неправильного советского строя, после чего возникший наконец в России пролетариат начнет революцию, теперь уж в точности по законам истмата. Конечно, сам Троцкий за их губительные утопии не отвечает, но где гарантия, что сегодня он не был бы с троцкистами? Они ведь довольно верно следуют духу его учения. Поэтому если и можно надеяться на союз, он не будет более глубоким, чем союз между Сталиным и Троцким в 1917-1924 гг. А если учесть тяжесть его разрыва, то заключать такой союз сегодня надо было бы очень осторожно. Да вряд ли троцкисты его и ищут – они очень неплохо устроились в мировом левом движении и университетской элите.
1996
Россия, которую мы не можем терять
Несмотря на бурление политики, мы понемногу строим ясное понимание о мире и о России, и в этом надежда. Появилось множество людей, которые пишут статьи и письма с важными, глубокими мыслями. Поражаешься многообразию взглядов и способности встать над частностями. Видно, узкие советские рамки печатного выражения мысли давали простор для самой мысли.
Но почти в каждой мысли, чтобы ее утвердить, приходится перегибать палку. Тогда кто-то мысль оспаривает и отгибает палку назад. Так, галсами, как парусный корабль, мы и плывем к истине. И в этом нет злого умысла или бесхребетности, наше мышление – как диалог, как беседа, в нем всегда есть спор и сомнение (хотя надо знать и меру). Я хочу продолжить мысль моей прошлой статьи («Белый дым»), но пойти дальше. Принижая советский строй и клевеща на него, неизбежно принижают (а по сути отвергают) корень России вообще – особенно любимой якобы царской России.
Наши патриоты-антикоммунисты проклинают Октябрь, исходя из мелочных политических оценок. У них даже классовой ненависти к коммунистам нет – разве можно сказать, что они хотят капитализма? Нет, вроде им Чубайс противен. Но те, кто против чубайсов начала века восстали и восстановили именно суть России как цивилизации, им противны не меньше. А главное, своим тупиковым, никуда не ведущим отрицанием они заражают мышление многих людей. Даже не столько своими выводами, сколько типом рассуждений, своим способом мыслить.
Передо мной лежит сценарий фильма С.Говорухина «Россия, которую мы потеряли». Его тяжело читать, он – как бы наглядное пособие к мысли Ницше о том, что интеллигенция склонна орудовать фальшивыми гирями. Читаю сценарий, и так неприятно, будто тебя заставляют смотреть что-то неприличное. Обман, против которого зритель, размягченный образами русской старины, будет бессилен – это же запрещено совестью художника. И все для того, чтобы сказать о советском строе: «Господи, кто же придумал этот строй, которому чуждо проявление сострадания к ближнему!». Но это – политика, в 1992 году нужны еще были удары на добивание СССР.
Сегодня С.Говорухин – депутат от оппозиции. Начат новый цикл, и о тех ударах стараются не вспоминать. Да я и не о Говоpухине. Он – натуpа художественная, впечатлительная, мятущаяся. Живет чувствами, и главное в нем – не политика, не за нее мы его любим. Но о методе его говоpить необходимо. Надо же готовиться к новым ударам.
Дело в том, что метод, примененный С.Говорухиным, «работает» именно против России как цивилизации вообще, а вовсе не только против советского периода. Что остается от сценария, если «отжать» из него лирику про доброго Николая II, больного царевича, злых революционеров и примеси еврейской крови у Ленина? Что сказано о сущности России? Как объяснена революция?
В осадке – доводы абсолютно те же, что и у Пияшевой. Доводы от желудка, от потребления. Смотрите, какую Россию мы потеряли: «икра – 3 руб. 40 коп. фунт, водка – 13 руб. ведро. Слесарь получал 74 руб. в месяц, профессиональный рабочий – 344 руб.». Мол, даже слесарь (это что-то вроде рабочего-любителя?) мог в месяц пять ведер водки выпить и кило икры съесть, а уж профессионал – вообще водкой залиться.