Он взял ее за локоть и почти положил голову на плечо.
— Здравствуй, любимая.
Вздрогнув, она повернулась и едва не вскрикнула от радости, но, спрятав улыбку, строго спросила:
— Квентин, — она сжала его руку, — что ты здесь делаешь? О Боже, надеюсь, Роб не узнал? Он не выкинул никакого номера? — Она начала моргать, потому что слезы ста-и наворачиваться на глаза.
— С ним все в порядке. И вообще все в порядке. Я приехал к тебе. — Он ласково погладил ее подбородок. — Я люблю тебя.
— Квентин, я прошу тебя, — она изучающе смотрела на него. — Что случилось? Я волнуюсь.
— Мы все прояснили за завтраком. — На лице светилась улыбка. — Тебе нашли замену, — объявил он. — Ее зовут Томми, она умеет делать овощные сандвичи и снимает камерой.
— Что?! — она понизила голос, заметив заинтересованные взгляды посторонних. — Когда это произошло?
— На прошлой неделе, — сказал он, — когда мы купались в счастье, они тоже купались.
Стефи пошла к стойке и вручила контролеру билет.
— А кто же прислал розы? — требовательно спросила она.
Квентин смущенно пожал плечами.
— Робби сказал, что не посылал их. Почему ты спрашиваешь у меня. Может, еще кто-нибудь?
Контролер, одетый в голубую униформу компании, прокомпостировал билет.
— Все в порядке, мисс Бранд. Вам лучше поторопиться, самолет уже подали к причальным воротам.
— Я лечу с тобой, — заявил Квентин, доставая из заднего кармана портмоне и кредитную карточку, состоящую из двух половинок.
Клерк оценивающим взглядом посмотрел на сломанную карточку, затем на владельца.
— У вас есть багаж? — Получив отрицательный ответ, он поднял брови. — Мне надо проверить ваш номер. Секундочку.
— Расскажи мне о Роберте. — Стефи не терпелось услышать о парне еще что-нибудь. — Я хочу знать подробности.
Квентин облокотился на стойку и одобрительно наблюдал, как на ее лицо возвращаются краски.
— Не хочется тебя расстраивать, — шутливым голосом произнес он. — Ты слишком высокая, слишком старая и не можешь составлять компанию молодым.
— Ну да. — Она сложила губы в форме бантика. — Это мне нравится.
— Не сомневаюсь, — заметил Квентин. — И вообще, он сказал, что своими манерами ты постоянно конфузила его.
— Извините, сэр, — клерк положил карточку и вместе с ней ручку и бланк. — распишитесь вот здесь и… — он вручил Квентину красно-голубую полосатую книжечку, — вот ваш билет. Поторопитесь.
Рука об руку, смеясь, как дети, они побежали к самолету. Дверь широкофюзеляжного самолета закрылась, как только ни сели на свои места и пристегнули ремни.
— Мне просто не верится, что ты рядом со мной. — Она просунула свою руку под его ладонь. — Мне было так плохо… — и, довольно вздохнув, положила голову ему на плечо.
Квентин поднес ее руку к губам и поцеловал каждый пальчик.
— Первое, что мы сделаем по прилету, — купим кольцо. Я хочу, чтобы все видели, что ты занята.
— Принимаю предложение, — прошептала она. Ее язык проделал дразнящую дорожку к чувственной точке его уха. — Я люблю тебя.
— Шампанского? — осведомилась светловолосая стюардесса.
— Да, — в один голос проговорили они.
— Вы только что поженились? — улыбнувшись, она вручила им бокалы.
— Пока нет, — в ответ улыбнулась Стефи.
— Просто у нас медовый месяц, — важно заметил Квентин.
— Ты вогнал ее в краску, — хихикнула Стефи.
— По-моему, больше ты покраснела, — возразил он. — Как долго протянется деловая часть?
— В принципе все ограничится вручением музыкальных премий. — Она чокнулась с ним бокалом. — В остальное время мы сможем попрактиковаться к медовому месяцу. — Внезапно она посерьезнела. — Квентин!
Он погладил ее по щеке.
— Шшш, я не хочу видеть это испуганное выражение в твоих глазах. Все идет нормально. Услышав, что ты станешь его мачехой, он тут же обрадованно сообразил, кто поможет устроить концерт группы «Пит Стопс» на выпускном балу.
— Я рада. — Она облегченно откинулась на спинку. — Я бы хотела, чтобы Бобби помогал нам составлять свадебные планы, делал предложения — чтобы мы стали семьей.
Квентин наклонился и коснулся ее губ.
— Как жаль, что путешествие проходит не на поезде, — чуть слышно застонал он, — там хотя бы постели есть.
— Веди себя прилично, — подтолкнула она его. — Кстати, ты забыл, что тебе еще предстоит пройти инспекторскую проверку моего отца. — Она предупредительно приподняла бровь.
— Одобрят меня или нет, — проворчал он, — ничто не сможет разделить нас. — Он взялся за подлокотник. — Разве что только этот самолет.
Тут по самолету объявили, что в салоне должен начаться фильм.
— Держи, — сказала она, вручая ему наушники. — Кино отвлечет твои мысли.
— Подожди-ка, — вертя головой, проговорил он.
— Ну, что теперь случилось? — спросила она, видя, как он расстегивает пристяжной ремень.
— Мне кажется, что шампанское не очень уютно устроилось у меня в желудке, — он помассировал живот. — Я сейчас. — Квентин пошел по широкому проходу в хвост самолета, не обращая внимания на туалетные комнаты в первом классе.
Присоединив наушники, Стефи приготовилась смотреть фильм. Минут через пять ее руку приподняла стюардесса и вручила записку: «Первая дверь направо».
Расстегнув свой ремень, Стефи пошла по темному салону. Подойдя к двери, она тихонько постучала; она надеялась, что его не очень сильно донимает тошнота.
Дверь на сантиметр открылась, темные глаза проверили пришельца, и знакомая рука затащила ее внутрь.
— Что…
— Тсс… — Квентин прижал к ее губам палец, затем закрыл дверь и повернул защелку на «Занято».
— С тобой все в порядке? — уставилась на него Стефи. — Не очень тошнит?
— Нет, — он обнял ее за талию, притягивая к себе. — Даже наоборот — я очень здоров. — И намекающе выгнулся к ней передом. — Видишь?
— Видеть-то вижу. — Ее руки уперлись в его широкую грудь. — Квентин, ты очень шаловливый.
— Почему? Оттого что я хочу остаться наедине с любимой женщиной? Могу я хоть некоторое время подержать тебя в объятиях? Я люблю тебя.
Она потерлась о его щеку своей щекой.
— Я так счастлива, — она откинула голову. — С этого дня мы все дни будем начинать вместе.
— И заканчивать тоже, — пообещал Квентин. Его губы ласкали ее рот, а язык прокладывал путь внутрь и собирал все прелести медовых уст. Он попытался стащить с нее блузку, заправленную в слаксы, затем дерзкие пальцы скользнули на спину и расстегнули лифчик.
— Что ты делаешь? — прошептала она.
— Я так сильно тебя люблю.
Она таяла от его поцелуев и прикосновений.
— Квентин, ты же не можешь сделать это в самолете!
— Кто это сказал?
— Служба гражданской авиации, ФБР или еще кто-то. Я уверена, что чиновники нахмурились бы при виде этого. — Она чувствовала жадную требовательность, от которой напряглось его тело, и желание начало передаваться ей. — Мы заработаем неприятности, — прошептала она, помогая ему освободиться от одежды.
— Тебя это так волнует? Глаза смотрели в глаза.
— В настоящую минуту — ни на йоту. — Она ласкала волосы на его груди, потом стала покрывать ее поцелуями. — Знаешь, как сильно я люблю тебя?
— Думаю, да. — Квентин легко справился с пуговицами на ее блузке и ладони ловко освободили груди, зажатые плотной материей. Склонив голову, он нашел приют для своего рта на каждом соске поочередно. Он простонал от удовольствия.
Ее тело тонуло в волнах пленительных эмоций. Она чувствовала, как напряглось его тело, пальцы нащупали молнию в то время, когда он расстегивал пуговицы на слаксах.
Со сладким стоном трепетного желания Квентин вошел в нее.
— Только смерть сможет разделить нас, — она услышала его страстное признание.
Она обхватила его шею руками, блаженно принимая его сок.
— Квентин, я знала, что ты можешь перевернуть землю и небеса тоже…