— Бес, тебе не стыдно?
Ноль реакции. Пришлось пнуть «труп» в почку.
— Шеф, ну страшно же! — тут же запричитал Беляев, приоткрыв один глаз. — Очень страшно. Вот если бы мы знали, что такое там внутри, — Константин ткнул пальцем в в сторону ящика. — Но мы не знаем, что это такое!
Я открыл рот, намереваясь спросить, что за бред он несёт. Потом вспомнил, что Беляев читает, как-то раз по пьяни тот выболтал свой секрет. После этого я мало обращаю внимания на то, что он несёт. Как говорится, каждый сходит с ума по-своему.
Ну вот любит Бес читать навьи комиксы, и все его отсылки на «высокую» культуру оттуда. Потому для обычного человека его юмор звучит как бред сумасшедшего.
— Вы закончили? — ворчливо поинтересовался куратор.
Убедившись, что я закончил валять дурака и внимательно слушаю, Вяземский продолжил.
— Позывной «Многоликая Мамба». Этот «монстр» убил больше сотни человек за одну ночь. А когда накрыли, он спокойно пил чай, сидя на горе из трупов. Это…
— Вот это крошка, — раздался восхищённый свист.
Цзинь-цзинь.
Это из контейнера выкатили специальную тележку для перевозки особо опасных преступников. Вот только в качестве маньяка-убийцы, привязанного цепями к столбу, выступала белокурая красотка в туго натянутой смирительной рубашке, которая только подчёркивала выдающиеся достоинства фигуры.
Маска маньяка с прорезями для глаз и для рта скрывала лицо. Судя по полыхающей ауре, существо хотело не просто всех нас сожрать. Оно жаждало нас разложить на атомы, причём тупым ножом, чтобы продлить удовольствие.
Цзинь-цзинь.
— Что за звук?
Я наклонил голову. Оказалось, за тележкой была стойка с японскими мечами, к навершиям которых были привязаны крохотные колокольчики. Именно они при движении издавали мелодичный звук.
— Она считает, что враги умирают слишком быстро. Поэтому даёт им фору, позволяет услышать приближение смерти и умереть, наслаждаясь мелодией ветра.
Я хмыкнул. Это была серьёзная заявка на уровень мастерства.
— Эти бубенчики, — в наш разговор неожиданно вмешался какой-то сопровождающий чиновник. — Лишь наглядное доказательство того, что эта убийца — законченная психопатка, любящая поиздеваться над своими жертвами. Её ждёт электрический стул, и вы, князь, это прекрасно понимаете.
— Но она же прекрасна! Само совершенство! — горячо возразил поручик, восхищённо разглядывая объект обсуждения.
— Беляев, помолчите, — поморщился князь Вяземский. — Господин Васильчиков, я понимаю вашу озабоченность, но государь Император решил дать ей шанс.
Цзинь-цзинь.
— Его Величество милосерден, но уверен, в данном случае он ошибается, — высказал своё особое мнение чиновник.
Цзинь-цзинь.
— Вы подвергаете волю государя сомнению? — прищурился куратор.
Цзинь-цзинь.
— Ни в коем случае! — тут же переобулся чиновник. — Я просто…
Цзинь-цзинь.
— Кто-нибудь, оборвите уже эти бубенцы! Они совершенно не дают спокойно поговорить!
Цзинь-цзинь.
Гражданского показательно игнорировали, продолжая держать под прицелом Мамбу. Более того, командир КО-1 сделал шаг, заслоняя идиота от направленной вспышки яки, когда владелец оружия услышала, что оскорбляют её оружие.
— Ну же! Кто-нибудь!
— Тебе надо, ты и займись, — беззлобно послал его кто-то из вояк.
— Думаете, я трус? А я возьму и сделаю! Всю дорогу раздражали! Много чести каким-то бубенцам.
— Это колокольчики, — поправил я.
— Да какая ра… а-а-а-у-у-у!!!
Правило номер один. Уважай чужое оружие.
Правило номер два. Если это оружие высококлассного убийцы, при этом девушки, любое украшение на нём не просто так. Совет: будь уверен, тебя ждёт ещё множество сюрпризов.
Едва чиновник прикоснулся к катане, из секретного отверстия, которое неосторожно активировал клерк, выстрелила ядовитая иголка и попала ему в пах. Мужика унесли под дикий хохот бойцов. Бес проводил несчастного взглядом и громко вслух поделился новой мудростью:
— Не режь чужие колокольчики, а то останешься без собственных бубенцов.
— Не удивлюсь, если байка разрастётся до того, что Вербена лично отгрызла бубенцы тому, кто посмел назвать бубенцы бубенцами.
— Это колокольчики, — во второй раз поправил я, делая глоток кофе. — Рискуете, князь, — я кивнул в сторону хозяйки, глаза которой яростно сверкнули.
— Вот так всем и говори.
— Вернёмся к делу. Так кто она?
— Графиня Вербена Алтуфьева. Прошу любить и жаловать.
— Так она, правда, что ли, убила сотню человек за раз? И кто это был? Беременные старики-карлики? И за это теперь казнят, а не дают медаль за уничтожение опасных мутантов? — встрял в разговор Бес.