Иван Иванович Лажечников
Опричник
Трагедия в пяти действиях
В стихах
Царь Иван Васильевич Грозный.
Князь Афанасий Вяземский,
Алексей Басманов,
Малюта Скуратов,
Василий Грязный } советники в опричнине.
Федор Алексеевич Басманов, кравчий, любимец царский.
Елисей Бомелий, врач царя, голландец.
Князь Осип Гвоздев, царский шут.
Андрей Морозов, сын земского боярина.
Прасковья Морозова, мать его.
Князь Иван Жемчужный, боярин из земщины.
Наталья, дочь его.
Moлчан Семенович Митьков,
Иван Петрович Федоров,
Иван Михайлович Висковатов } бояре земские.
Захарьевна, мамка Натальи Жемчужной.
Подседина, дьяк.
Сваха.
1, 2 } слепцы, сказочники.
1, 2 } гости
1, 2 } сидельцы.
Дворецкий.
Посаженая мать Натальи Жемчужной.
1, 2, 3 } девицы боярские.
Боярыня земская.
Старый опричник.
Молодой опричник.
Жены опричников, мальчики, стрельцы, опричники, народ.
Дана была в первый раз на петербургской сцене 15-го сентября, на московской — 6-го октября 1867 года.
Явление I
Сад. В нем яблони, кусты смородинные, березки и подсолнечники. В стороне видны за деревьями хоромы боярские, вдали Кремль. Вечер.
Андрей Морозов и Захарьевна. Входят в сад.
Андрей Морозов
(из-за куста, за которым он прятался)
Что, матушка моя, что, золотая,
Какие вести?
Захарьевна
Я ли, мой родной,
Не порадею для тебя!.. И дух
Захватывает, будто вихорь встречный,
Деревья и земля вертятся, словно,
Прости Господь! какое наважденье
Лукавый напустил на нас... Ох, ох!
Того гляди, боярин нас подметит
И разом голову мою снесет!..
Да за тебя, мой птенчик дорогой,
Мое ты наливное яблочко,
Охотно в полымя пойду...
Морозов
Спасибо,
Захарьевна, спасибо, золотая;
Твое добро век помнить буду!.. Что ж
Наталия Ивановна?..
Захарьевна
Ведь я
Тебя, голубчика, еще допреж Наташи
Вынянчила; от самой колыбельки
Ты рос и вырос на руках моих.
Зато сам взыскивал меня добром:
То черевичками дарил, то _челкой_,
А ласки? а любовь? глаза песком
Засыплют, разве их тогда забуду.
И твой родитель, царствие ему
Небесное! хоть волоском бы тронул
Меня, пока жила у вас. Бывало,
Все жаловал с боярского стола...
Не то, что нынче!
Морозов
Службу нам твою
Грешно забыть. Да ты не говорила
Мне ничего, о чем просил тебя.
Захарьевна
Сказать велела «будет», мой родной!
Сначала где! руками и ногами!..
Лишь молвила ей, так и затряслася
Сердечная, как будто молонья
Березу молодую охватила:
Белее стала моего убруса.
Девице ведь куда зазорно с парнем
До честного венца тайком видаться!
Девица славою своей красна:
Уронит, будто в воду золотое
Кольцо, уж не поймает никогда.
«Мне мил он, нечего греха таить»,
Вздыхаючи, так молвила она,
«Когда б на миг мне волю развязали.
Без крылышек к нему бы полетела,
С ним перемолвилась бы тайным словом,
Не ведали б того словечка люди;
Его б и буйный ветр не перенял:
Лишь ведали бы Бог да душки наши».
Морозов
И будто бы так молвила она?
Захарьевна
Как свят Господь, словечка не прибавлю!
Разумница она у нас такая:
Иной раз говорит, читает будто
По книге дьяк ученый.
Морозов
Этих слов
Мне не забыть до гробовой доски!
Захарьевна
«А как теперь пойду к нему?.. И люди,
И Бог, и стыд девичий не велят.
Ну, как увидит батюшка родимый,
Да как подстерегут соседи злые,
Да как свои дворчане подглядят,
Умру на месте от стыда!» Я ну
Ее умаливать и увещать
И тем и сем, и поклялась божбою,
Что не увидит и собачий глаз,
Не только что людской. Сдалась голубка!
Да вот она сама... У бедной ножки
Как будто спутаны травой густою,
Смотри, родной, побереги ты нас.
А я пойду, да стану на стороже.