- Глеб Юрьевич... пшшш... как слышно?
Голубев быстро отключил рацию, проклиная себя за столь глупую
ошибку. Он заглянул в окошко, но в помещении никого не было. Глеб сразу
же направился к двери и, открыв еѐ одной рукой, второй сжимал "Макаров",
дулом которого искал затаившуюся цель.
- Воронов, не дури!- сказал федерал, осторожно вступая за порог, но
ответа так и не дождался.
Сразу за дверью находился умывальник, а по стенам, на крючках, были
развешаны фуфайки, комбинезоны и головные уборы. Внизу стояла лавочка,
из под которой выглядывала обувь. Это было что-то вроде раздевалки и
представляло собой смежное помещение. Слух Голубева уловил небольшой
скрип. Было непонятно откуда он донесся: либо из-за стенки, либо снаружи.
Глеб замер на месте, после чего резким движением, направив пистолет в
соседнее помещение, зашел туда. На столе еще шел пар от кружки горячего
чая, но от Воронова уж и след простыл. Лишь только открытое окошко
говорило о его ретировании. Послышался выстрел, затем еще один. Голубев
рванул на выход и увидев, как человек в синем комбинезоне спрыгивает вниз
с противоположной стороны от лестницы, подбежал к перилам.
Приземлившись вниз, с парня слетела шапка, оголив лысый череп. Глеб
воспользовался моментом, пока Воронов будет подниматься, что выходило у
него медленно в связи с повреждением одной из ног при прыжке, и
прицелившись выстрелил ему в эту же ногу. Парень рухнул на пол, так и не
успев подняться. Онисимов, подоспев в это время, завернул руки Воронова
назад и сомкнул их наручниками. Спускаясь по ржавой лестнице, Голубев
сообщил по рации, что объект пойман и следом набрал номер Минаева.
- Старина,- обратился к нему Глеб,- как у тебя дела обстоят?
123
- Ничего хорошего,- ответил Макс запыхавшимся голосом.- Эта сучка
удрала. Еѐ либо кто-то предупредил, либо она сама смекнула, что жареным
запахло.
- Хреново!- насупил брови Голубев.- Ну ладно, зато Воронов у нас.
Пришлось ему ногу прострелить, а то устроил тут "паркур". Через него и
вытянем оставшихся террористов. Ты сейчас сам где находишься?
- Отлично!- сказал напарник.- В Управление ехать собираюсь.
- Вот и замечательно! Там и встретимся.
Глеб убрал телефон в грудной карман пиджака и подошел к
корчащемуся от боли Воронову.
- Ну что, Владислав,- сказал федерал, перевернув его на бок так, чтоб
можно было заглянуть в глаза.- Помнишь меня? А я тебя хорошо запомнил!
Интересный спектакль вы с Васильевой разыграли. Мне понравился,- он
сопроводил слова хлопками в ладоши.- А ведь знаешь, я действительно
поверил тогда. У вас прям талант! Ну что молчишь?
На подходе уже была группа захвата. Воронов, взглядом, наполненным
ненавистью смотрел на Голубева и не произнес ни слова. Он понимал, что
его ждало впереди, но найти какой-либо выход из этого, ему не удавалось.
Боль, исходившая от ноги, отвлекала мысли Влада. Система была готова его
поглотить сразу, но это было бы очень просто. Поэтому Воронова не
застрелили на месте, чтоб растянуть лакомство и нагнать аппетит. Система
сделает всѐ, чтоб вытащить нужную информацию, а это уже грозило поимкой
его соратников и соратниц по духу и оружию. В голове Влада, мутным эхом,
отдавались голоса федералов, но он думал о Валькирии. Нет, не той
Валькирии, что подбирала с поля брани храбрых воинов и поднимала в
небесные чертоги, а той, что шла с ним, на протяжении всего пути, бок о бок.
Той, девушке-воительнице, которая не побоялась бросить вызов Системе.
Той, что ждала от него ребенка и вынашивала их маленькую частичку
будущего. Той, чье имя Елена, а в узких правых кругах известную, как
Валькирию. Воронова коробило изнутри то, что он находился в неведении о
124
еѐ судьбе. Раз федералы вышли на него, возможно, они нашли и нить,
соединяющую его с Васильевой, а значит и она могла оказаться в лапах
Системы. Но интересоваться у них об этом не было смысла, так как все и так
станет понятно на допросах.
- Уносите его,- Голубев отдал приказ, подоспевшим бойцам из группы
захвата.
Двое молодчиков тут же подняли Воронова под руки и черный мешок,
надетый на его голову, скрыл всѐ, что он видел прежде.
125
Глава 12.
На улице уже стемнело. Одинокая луна блуждала среди звездного неба,
кидая свой блеклый свет на город. Была еще только середина осени, но уже