В дежурке было время переговорить и обсудить. Но сначала Григорий Дмитриевич проверил содержимое рюкзака молодого сотрудника. Смена белья, запасные портянки и теплые носки, флисовка. Погода на севере переменчива. Вместо палатки непромокаемый плащ, из которого можно соорудить легкий шалаш. Набор титановой посуды, мультитул и огниво у опытного охотника вопросов также не вызвали. А вот кривой нож Кукри удивил.
— Зачем такой?
— Он отлично работает небольшим тесаком. Нарубить веток для шалаша, щепы для костра.
— Или шею кому-нибудь.
— Это уже к Наташке.
Мужчины засмеялись. Увлечение их сотрудницы мечевым боем вызывало у мужчин противоречивые чувства и массу подколок.
— Про едомаху что-нибудь слыхал?
— Это леший?
— Копай глубже. Дух лесной. Лешаки — это в большей степени сказки для детворы. Психология. Суть ведь в чем? Считается, что у каждого места — озера, реки, горы или леса есть хозяин. А у нас же леса безбрежные, где тут хозяев на все напасешься? Северный ведь человек, как из дома на околицу вышел, и, по сути, уже в чужом опасном мире оказался. В старину сказывали — ЗаРусь ушел. А вот когда назад в обитаемые места возвратился — НаРусь обратился.
— Любопытно.
— Так и на Вологодчине сказывали. Старинное поверье. Откуда взялось, не ведаю.
— Что ищем тогда?
— Того, кто эту аномалию вызвал. Люди ведь лес за последние десятилетия неплохо освоили. Охотники избушек понаставили, зимой на снегоходах, летом на моторках все окрест излазили. А уж про лесопромышленников молчу. Вся тайга в зимниках. Куда там духу проявиться?
— Но здесь?
— Места дикие, люди пришли непуганые. Вот сила и взяла свое. Ладно, подремлем малость. Нас там встретят, а по той дороге и не поспишь.
К месту подкатили еще в ночи, только ночи белой. Солнце встало еще в дороге, да и вовсе не было темно. С реки поднялся зябкий туман, еле пробиваемый лучами встававшего светила, когда они свернули в луга. Деревня находилась чуть в стороне от Пинеги. Так что завтракать сели в четыре утра. Кучкос — деревня почти не жилая. Три или четыре дома еще трепыхаются, да небольшая ферма для детского лагеря работает. Остальные дома навещают время от времени. Так что ни магазина, ни другого заведения в нем не имеется. Лишь телефонный аппарат на столбе одиноко сиротеет. Благо, дежурные МЧСники без разговоров поставили ради ожидаемых гостей на газовую плитку уже готовую гречневую кашу с мясом. Затем, прихлебывая чай, Вакорин ознакомился с новыми данными поисков.
— Смотрю, уже не так активно рыщете.
— Результата нет, — угрюмо ответил дежурный в звании старлея. — И вертолет привлекали. Ладно, москвичи, но наши как могли тут пропасть? Они же снаряжены были по самое не балуй.
— И что думаешь?
— Ничего не думаю, это пусть начальство думает.
Начальство не преминуло вскоре появиться.
— Кто такие?
— Вам в усиление. Должны были доложить.
Гладковыбритый начальник в чине аж целого майора внутренней службы получил из рук суетливого помощника чашку кофе и прищурил и так узковатые глазенки. Судя по выпирающему брюшку и сытой физиономии, в поле этот горе-командир бывал редко.
— Странное у вас подразделение, не слыхал о таком.
— Мы как раз для подобных случаев.
— Ну-ну, — МЧСник вяло усмехнулся. — Устаревшими методами действуете. Сюда бы беспилотник с тепловизором, и проблема была решена на раз.
Дежурный покривился:
— А средства кто на них выделил?
— Были, значит, дела поважней. А вы, товарищи, раз приехали, то работайте.
Дежурный глянул вслед начальнику и прошипел:
— Прислали на нашу голову очередную эффективную сову. Если бы не он, то поиск на пару дней раньше начали. Бумаг надо оформить туеву хучу. «Порядок таков!» Сука приезжая. И откуда они и берутся на нашу голову!
— Да одним миром мазаны.
Вакорин вышел из палатки и покосился на солнце:
— Припекать сёдни будет. Паутов в лесу вылезет! Давай к вечеру в лес пойдем. Пока попросимся к кому на постой.
Семенов хоть и удивился, но вида не показал. Григорий Дмитриевич был мужиком ушлым, моментально узнал у вставших МЧСников, кто и где тут проживает. Так что вскоре они стояли у калитки и слушали старенькую бабулю, что поливала цветы.
— Не знаю, что и стряслось. Вона стокма поезжан разом! Давно у нас такого шума не було.
— Ну, мало ли. Едомаха осерчал.
Бабка разогнулась и с прищуром глянула на мужчину:
— Да ты никак, батюшка, из людей знаемых?
Вакорин задорно рассмеялся:
— Ага, с обдерихой в байне мылся!
Бабуля подумала и сделала знак рукой.
— На повети ложитесь, там сено душистое, ни одна гнусь вас не тронет. Да и Полудницу мимо обойдете. Эти городские не ведают о ней, знай себе по солнцепеку шастают. А потом жалуются. Незнание — грех.
На повети и в самом деле было хорошо. Ни жарко, ни холодно, пахло сушеными травами и, что самое главное, никто из насекомых не летал и надоедливо не жужжал.
— Обдериха, это банник?
— Да, токма туточки он женского рода. Потому народ тут один боится в баню ходить. Идешь в баню, на пороге попроситься надо: «Хозяин, хозяюшка, пусти помыться, попариться на здоровьице». В самой бане сказать: «Спаси Господи, на парной на баенке». Помылся, из бани спиной выходить надо и на прощание: «Тебе на стояние, нам на здоровье».
От другого бы Илья воспринял сказанное за местные побасенки, но сейчас хотелось верить. Потому что одно из главных правил Опричнины просто и старо как мир.
Предупрежден, значит, вооружен!
Глава 17
Болотные твари и где они обитают
— На те вам, молодцы, в дорогу подорожники.
— Спасибо. У нас всего с собой взято.
— Эх, — бабуля посмотрела на Илью с усмешкой. — У нас так бают. Идешь в лес на день — бери припасу на неделю. Кучкас — последняя деревня на Пинежье. К восходу зыряне, а на юг верст семьдесят ни жилья, ни заимок. Лихо одно по болотам сидит, да в глаз глядит. Григорий Дмитриевич, ты на дорогу выйдешь, и шагов триста поворот будет. Там Святой источник, прозвище Урывок. А имя ему такое дали, потому что сам вырвался, урвался на свет божий. Умойтесь там и воды с собой возьмите. В гиблое место идете.
— Такая уж у нас работа. И спасибо вам, Матрена Григорьевна.
— Уж сыщите, кого можете.
Их довезли до лесной речки Ертомы. Дежурный МЧСник поинтересовался:
— Точно одни пойдете?
— Только так и работаем, — Вакорин достал из чехла свой штуцер и повесил на плечо. Его примеру последовал Семенов.
— Слыхивал я о вас. Разное бают.
— А ты не слухай! Если что, на вас сами выйдем.
— Подожди, а частота?
Опричник молча показал спутниковый телефон и махнул Илье.
— С ними лучше лишнего не болтать. А задача у нас ясная. Только вот как дойдем, не знаю.
— Так карта есть!
— В таких местах прямо не ходют, молодой. Запомни. Лес наш северный, он, вообще, не создан для прямых путей.
Илья и не сомневался. Помнил еще походы по родному краю. К вечеру стало прохладней, и вместо паутов вылезли комары. Опричники пользовались проверенным временем средством, что выдала им в дорогу Марфа Васильевна. Зато комары обоих дугой огибали.
— Сейчас по просеке до болота.
К удивлению Семенова, Вакорин достал из нагрудного кармана навигатор и сверился по нему. Компас висел на шее. Ко всему еще прилагалась обычная карта, завернутая в пластик.
— Григорий Дмитриевич, тогда отчего москвичи заблудились? Ведь с ними опытный местный охотник пошел. Он этим на жизнь и зарабатывает, не первый год гостей на охоту водит.