Новгород уже давно находился как бы под подозрением у царя Ивана. Еще в 1568 г. в Вологде начали строить Софийский собор. Люди вологодско-пермского епископа получили название софиян. Строительство продолжалось два года и не было завершено[1464]. Опричная Вологда должна была явиться как бы противовесом земскому Новгороду с его софийским архиепископским домом[1465]. Возможно, именно в это время к вологодской епископии передаются опричные Двина, Вага и Каргополь, до того находившиеся в ведении новгородского архиепископа[1466]. Около того же 1568 г. по распоряжению царя в Синодальный список к летописному тексту о выступлении в 1542 г. Шуйских против И.Ф. Бельского приписано, что их поддерживали «ноугородцы… городом»[1467]. Розыск о причинах падения соседнего с Новгородом Изборска в январе 1569 г. также наводил на мысль о возможности предательства[1468]. Весной 1569 г. царь «свел» в Москву полтораста семей новгородцев и пятьсот семей псковичей[1469].
Карательная экспедиция на Новгород, которую должны были осуществить опричные полки, готовилась тщательно и в полной тайне. Штаден говорит, что «все города, большие дороги и монастыри от слободы до Лифляндии были заняты опричными заставами»[1470]. Вероятно, уже к 30 декабря 1569 г. Иван IV с пятнадцатитысячным отрядом прибыл в Клин, где учинена была дикая расправа[1471]. Среди жертв было 470 торговых людей, которые прибыли туда, направляясь по распоряжению царя из Пскова и Новгорода. Та же картина повторилась и в Торжке, Твери и Вышнем Волочке. В Торжке были убиты содержавшиеся в темнице пленные немцы, поляки и татары. Одновременно с этим в монастырях и церквах царь реквизировал деньги и ценности[1472]. В Твери Иван IV «приказал грабить все — и церкви и монастыри, пленных убивать, равно как и тех русских людей, которые породнились и сдружились с иноземцами… трупы их спускали под лед в Волгу»[1473]. С тверского престола был сведен архиепископ Варсонофий.
Беспощадное истребление тверичей, совершавшееся в течение пяти дней, произвело огромное впечатление на современников. Назывались фантастические цифры жертв: от 60[1474] до 90 тысяч[1475] человек. По более правдоподобным сведениям, в Твери погибло «несколько тысяч людей»[1476]. Возможно, тверской разгром послужил поводом к созданию песни о Щелкане. М.И. Тихомиров справедливо пишет, что этот разгром «не был только царской прихотью, но вызывался определенными политическими целями: борьбой против остатков феодальной раздробленности», которые долго сохранялись в Твери[1477].
По дороге («идучи во Тверь») царь отдал распоряжение Малюте Скуратову расправиться с опальным митрополитом Филиппом, который и был задушен в Тверском Отроче монастыре 23 декабря.
Причину разгрома Твери можно видеть в традиционной связи ее со Старицей, когда-то входившей в состав могущественного Тверского княжества. В Твери находился двор Владимира Старицкого[1478]. По тверской писцовой книге 1548 г. известны четверо служилых людей князя Владимира[1479]. Вслед за Тверью настала очередь другого потенциального (по представлению Грозного) союзника убитого князя Владимира — Новгорода.
Передовой полк во главе с Василием Григорьевичем Зюзиным достиг Новгорода 2 января[1480]. Опричные воеводы «около Великаго Новаграда учиниша великия сторожы и крепкия заставы… Кабы ни един человек из града не убежал»[1481]. Главой новгородских заговорщиков царь считал архиепископа Пимена. Поэтому прежде всего репрессиям подверглось новгородское духовенство. По царскому повелению опричные дети боярские разъехались по окрестным монастырям, конфисковали их богатства и поставили на правеж до 500 старцев. Такая же участь постигла и торговых людей Новгорода. Ничем не прикрытый грабеж новгородского населения должен был поправить сильно пошатнувшиеся государственные финансы.
6 января в город приехал сам Иван Грозный с основными войсками и отрядом в 1500 стрельцов[1482]. Среди его приближенных были боярин Л.А. Салтыков и окольничий В.И. Умный-Колычев[1483]. Подробно обстоятельства разгрома Новгорода изложены в Повести о приходе царя Ивана IV в Новгород, составленной в новгородской клерикальной среде.
1464
Вологодский летописец. С. 23–24; Суворов Н. Описание вологодского кафедрального собора. М., 1863. С. 4.
1466
ААЭ. Т. III. № 123. С. 170. Этот переход, возможно, связан с «Басаргиным правежем» на Двине в 1568 г. (Садиков П.А. Очерки по истории опричнины. М.; Л., 1950. С. 199).
1469
НЛ. С. 129. По Таубе и Крузе, из Пскова выведено 470 семей, а из Новгорода — 370 (Скрынников Р.Г. Террор. С. 35).
1471
Таубе и Крузе называют дату «30 числа того же месяца» (Таубе и Крузе. С. 48). Полагаем, что и в данном случае речь идет о декабре. В шведских посольских делах при сообщении о посылке 10 декабря грамоты к царю из Новгорода прибавлено: «А в то время пошел царь и великий князь в свою отчину в Великий Новгород» (Сб. РИО. Т. 129. С. 177).
1472
НЛ. С. 337; Таубе и Крузе. С. 48–49. Кровавые следы царского похода сохранились в синодиках Ивана IV: «В Торжку сожжен Невзор Лягин» (Титов A.A. Синодики XVII века Переславского Никитского монастыря. С. 17); «В Клине каменщика Иоанна. На Медне пскович с женами и с детьми ста и девятидесяти человек» (Тетрадь, а в ней имена писаны опальных… // ЧОИДР. 1869. Кн. III, отд. V. С. 95). В издании Ровинского ошибочно сообщено, что в Клину казнены переславцы (Скрынников Р.Г. Начало… С. 58).
1473
Штаден. С. 90; ПЛ. Вып. 2. С. 261; Выпись из тверских писцовых книг Потапа Нарбекова. Тверь, 1901. С. 127.
1475
Таубе и Крузе. С. 49. Впрочем, в брошюре некоего Гоффа (1582 г.), положившего в основу своего произведения послание Таубе и Крузе, цифра более реальная — 9 тысяч человек (Браудо А. Послание Таубе и Крузе к герцогу Кетлеру//ЖМНПр. 1890. № 10. С. 395; Kappeler A. Op. cit. Р. 124–125).
1476
Прибалтийский сборник. Кн. III. 1880. С. 185. В 1575 г. датский посланник Яков Ульфельд во время своей поездки по дороге из Новгорода в Торжок и Тверь мог наблюдать, что «по всей той дороге все почти деревни московский князь разорил, так и по другой стороне Новагорода» (Путешествие в Россию датского посланника Иакова Ульфельда в 1575 г. // ЧОИДР. 1883. Кн. II, отд. III. С. 24; ср.: Кн. I, отд. III. С. 13). В одном из летописцев рассказывается, что царь во Твери «многи люди поби, чрез Волгу ряду в два и в три» (ГПБ. Собр. Погодина. № 1953. Л. 119. Сообщил В.Д. Назаров).
1478
Путешествие в Россию датского посланника Иакова Ульфельда в 1575 г. //ЧОИДР 1883. Кн. И, отд. II. С. 25.
1479
ПКМГ. Т. 1, отд. II. С. 213, 232,251 (Ф. Маринин, И.П. Дягилев, Г.Т. и И.Т. Борисовы).
1480
НЛ. С. 395; Кобрин В.Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // АЕ за 1959 г. М., 1960. С. 39. В псковской летописи говорится: «Декабря в 27 день (в другом списке — 26) оклеветаша злые люди Великий Новград и Псков царю…бутто ся хотят отложитися Литве; и прииде с великою ярос-тию в Великий Новград» (ПЛ. Вып. I. С. 115).
1482
НЛ. С. 339. По явно преувеличенным данным Горсея, в Новгород были введены 30 тысяч татар и 10 тысяч стрельцов (Записки о Московии XVI в. сэра Джерома Горсея. С. 25, [Горсей. 1990. С. 54]).