Черными землями наделялись и служилые люди, выселенные из опричных районов. В сотной грамоте 1566/67 гг. на Устюжну Железопольскую упоминались покосы, которые «по государеву наказу розданы в роздачю розным помещиком и вотчинником к их новым поместьям и к вотчинам в угодья», а другие покосы даны «противу старых их поместей и вотчин, которые в розных городех взяты у них на государя в опришнину и к дворцовым селом»[2084]. Массовая раздача черных земель для испомещения лиц, возвращенных с казанского жительства, происходила в Ярославском уезде, как это можно судить по писцовой книге 1568/69 г.[2085] В Кашинском уезде, по данным писцовых книг 1566/67 г., за счет черных земель устраивались опальные дети боярские Костромского и Суздальского уездов[2086]. Князь Р.И. Гундоров, лишенный своих стародубских владений, получил во Владимирском уезде волость Вешкирец. После того как ее отобрали в опричнину, князь был пожалован бывшими поместными землями И.Ф. Воронцова Московского уезда, составленными из трех черных деревень[2087].
Трем дворовым детям боярским Тихону, Ивану и Тарху Гавриловым детям Тыртова в 1567 г. розданы были в поместья черные земли Богаевской волости Владимирского уезда[2088]. Во Владимирском и Московском уездах получили владения переславцы Д.И. Засекин и А.П. Засекина-Заболоцкая[2089].
В апреле 1567 г. царь произвел обмен земель с Кирилловым монастырем, в результате чего деревни Фетинино и Ануфриево Белозерского уезда («что были те деревни черные Ворбозовские волости») стали монастырскими[2090]. Вообще же черные белозерские деревни Надпорожского стана широко давались в 1566/67 г. в поместья костромским и можайским переселенцам[2091].
Трудно сказать, переселялись ли в Рязанскую землю опальные люди или там получали поместья те из них, которые позднее были помилованы. Во всяком случае, в писцовых книгах 1594–1597 гг. упомянуты многие из тех, чьи родители попадали в опалу в годы опричнины. Здесь владели землями многочисленные князья Засекины (Семен, Петр и Ларион Борисович, Иван Федорович Жировой), Щетинины, Б.С. Бабичев, А.И. Гундоров, И.В. Гагарин, Б.П. Татев, А.Д. Приимков, Федор и Семен Михайловичи Лобановы-Ростовские, Житовы, Карамышевы, Писемские, Аргамаковы, Сатины[2092].
В ряде случаев мы, очевидно, имеем дело с выводом из опричных земель. Так, Асанчук Зачесломский служил по Галичу, его сына Ивана мы находим в Рязани[2093]. Среди можаичей середины XVI в. встречаются представители Кропоткиных, Михайловых, Чулковых, Поливановых. Эти же фамилии известны и в Рязани[2094]. Суздальские Секирины также нашли себе приют в рязанских просторах[2095].
Вероятно, нечто подобное было и в южнорусских областях. Так, вдова Г.И. Заболоцкого получила вместо дмитровского владения село Воскресенское с деревнями в далеком Новосильском уезде[2096].
Массовая раздача дворцовых и оброчных крестьянских земель в поместье происходила в Казанском и Свияжском уездах, где в 1565/66 г. испомещали опальных княжат и детей боярских. По данным Р.Г. Скрынникова, в одном Казанском уезде «новые жильцы» получили свыше 23 тысяч четвертей земли в поместье[2097]. В результате опричных ссылок в Казань, Свияжск, Лаишев и Чебоксары заложен был фундамент поместного землевладения русских феодалов в Среднем Поволжье. Выселенцами из опричных Бежецкой и Обонежской пятин в ноябре 1571 г. заселялись новоприсоединенные западные районы, запустошенные во время войны (Озерище и Усвят)[2098].
Новые владельцы, как правило, не заботились о налаживании хозяйства в полученных ими поместьях и вотчинах. Одни рассчитывали на скорое возвращение их старинных владений, а поэтому продавали и отдавали «на помин души» полученные ими земли[2099].
1569–1572 гг. были временем резкого подъема числа вкладов в монастыри. Немногим больше хозяйственной сметки проявляют новые господа из опричной среды, знавшие, что рано или поздно наступит конец их владычеству. Поэтому они стремились выжимать из крестьян как можно больше доходов. Хищническая эксплуатация поместий приводила часто к их разорению. Так, в ярославской писцовой книге 1567–1569 гг. специально оговаривалось: «в Черемошской же волости, что были черные деревни в поместья за князьями и за детьми боярскими, и те поместьях помещики опустошили и пометали»[2100]. Правительство стремилось прекратить этот процесс путем строгих наставлений. В поместных грамотах часто специально оговаривалось, чтобы впредь эти владения «не пустошились»[2101].
2086
Сухотин Л. М. Земельные пожалования в Московском государстве при царе Владиславе. 1610–1611 гг.//ЧОИДР. 1911. Кн. IV. С. 12. В Калягин монастырь в 1569 г. дали четыре деревни Скобеевы и столько же П.Г. Кренев. Все они были выселены в свое время из Костромского уезда (Веселовский С.Б. Монастырское землевладение в Московской Руси во второй половине XVI в. // ИЗ. 1941. Кн. 10. С. 108).
2088
Корецкий В.И. Правая грамота от 30 ноября 1618 г. Троице-Сергиеву монастырю // ЗОР ГБЛ. Вып. 21. 1959. С. 204.
2090
Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. II. Ч. I. С. 132–134. См. аналогичную мену 1570 г. с Волоколамским монастырем (АФЗХ. Ч. II. № 353).
2091
Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 21–26; ср. квадраты 3–7 и К-7 на карте землевладения Белозерского края середины XVI в., приложенной к книге А.И. Копанева «История землевладения Белозерского края XV–XVI вв.».
2092
ПКРК, Т. I. вып. 1. С. 29, 30,42,48, 54, 62, 83, 112, 122,123, 127, 197, 242, 245, 258. «Старое» поместье у Никиты Даниловича Засекина было в Туле (ПКМГ. ч. I, Стд. И. Стб. 1080).
2097
Скрынников Р.Г. Опричная земельная реформа Грозного 1565 г. // ИЗ. 1961. Кн. 70. С. 230.