Второе издание книги Р.Ю. Виппера, а также обобщающие труды С.В. Бахрушина, И.И. Смирнова и некоторые другие появились в 40-е годы XX в., в период, когда культ личности Сталина оказывал тормозящее влияние на развитие исторической науки. К характерным чертам этого влияния следует отнести непомерное преувеличение исторической роли царей и полководцев, забвение классовой природы самодержавной власти. Все это приводило к воскрешению обветшавших буржуазных концепций истории России, противоречащих самому духу марксизма-ленинизма.
Наряду с безоговорочным признанием положительного значения опричнины, которое мы встречаем в трудах Р.Ю. Виппера, С.В. Бахрушина, И.И. Смирнова и других историков, в советской литературе явственно раздавались голоса, предостерегавшие от одностороннего решения этой столь трудной проблемы.
Сложной была эволюция взглядов И.И. Полосина на опричнину. Считая «настоящей социальной революцией» мероприятия Ивана IV, которыми «за счет крупного княженецко-боярского вотчинного землевладения необычайно усиливается землевладение мелкопоместное, служилое»[200], Полосин не связывал их с опричниной. Он полагал, что сложную систему мероприятий 40-70-х годов по организации служилого дворянства и дворянской конницы царь Иван осуществлял параллельно с загадочной и «бурной затеей опричнины». Таким образом, оторванная от социально-экономических мероприятий «по организации служилого дворянства» «за счет крупного княженецко-боярского вотчинного землевладения», опричнина для Полосина оставалась «психологически загадочной реминисценцией удельного быта»[201].
Оценка опричнины, данная Полосиным через двадцать лет, уже резко отличалась от вышеизложенной. Под опричниной в собственном смысле Полосин разумел государев двор, который сразу же после его оформления берет на себя общегосударственные функции[202]. Поэтому, в частности, он считал возможным говорить об опричнине и в Польше XVI в. (королевский двор), и в России XIX в. (императорская канцелярия) и т. п. Смысл опричнины Грозного И.И. Полосин видел «в ликвидации боярско-княжеской опричнины, в ликвидации удельного типа княжеско-боярских дворов, в реорганизации царской опричнины, в укреплении земщины силами царской опричнины»[203]. Столь расширенное понимание опричнины как царского двора вообще лишало это понятие всякого конкретно-исторического содержания и превращало изучение особенностей правительственной политики в 60-80-х годах XVI в. в игру слов. Но, не раскрыв специфики опричнины, И.И. Полосин все-таки был прав, связав ее происхождение с государевым двором[204].
Одним из крупнейших исследователей опричнины был академик С.Б. Веселовский. Прекрасный знаток актовых источников, генеалогических материалов (синодиков, вкладных книг и т. п.), он уже в конце своего жизненного пути (в 40-х годах) выступил с целой серией работ, посвященных истории опричнины. Наибольшую ценность имели его источниковедческие разыскания. Его труд о синодиках опальных царя Ивана до сегодняшнего дня является основным подспорьем для всякого, изучающего социальную направленность опричных репрессий[205]. Исследование С.Б. Веселовского о завещании Ивана Грозного 1572 г. представляет особый интерес тем, что автор сопоставил этот важнейший документ с фактами, свидетельствовавшими о начале охлаждения царя к опричнине[206]. Менее удачной оказалась обобщающая статья С.Б. Веселовского об учреждении опричного двора и отмене его в 1572 г.[207] Правда, и здесь приведен свежий материал об опричных конфискациях земель[208] и об изменении территории государева удела на протяжении 1565–1572 гг. В статье автор попытался обосновать тезис Ключевского о том, что «опричнина и вообще опалы Ивана Грозного свелись к уничтожению лиц»[209].
С.Б. Веселовский верно подметил ошибочность построения Платонова, сводившего опричнину к борьбе Ивана Грозного с боярством. Но, отвергая платоновскую концепцию, Веселовский отказался вообще видеть какой-либо исторический смысл в опричных преобразованиях. С этим, конечно, согласиться нельзя.
200
Штаден Генрих. О Москве Ивана Грозного. Записки немца-опричника / Перев. и вступ. ст. И.И. Полосина. Л., 1925, С. 40. (Далее — Штаден).
202
Полосин И.И. Споры об «опричнине» на польских сеймах XVI века (1569–1582) // Полосин И.И. Социально-политическая история России XVI — начала XVII в. / Сб. ст. М., 1963. С. 166.
203
Полосин И.И. Споры об «опричнине» на польских сеймах XVI века (1569–1582) // Полосин И.И. Социально-политическая история России XVI — начала XVII в. / Сб. ст. М., 1963. С. 171.
204
Ряд ценных этюдов по истории опричнины, принадлежащих перу И.И. Полосина, вошел в указанный выше сборник его статей «Социально-политическая история России XVI — начала XVII в.». Здесь опубликованы: «Монастырские «объезды» Ивана IV. (Из истории военной политики России)», «Что такое опричнина», «Немецкий пастор Одерборн и его памфлет об Иване Грозном (1585)». В архиве И.И. Полосина, хранящемся в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР имени В.И. Ленина [ныне Российской гос. библиотеки], находятся материалы для второго издания «Записок» Генриха Штадена и перевод актов по Балтийскому вопросу Форстена.
205
Веселовский С.Б. Синодик опальных царя Ивана Грозного как исторический источник // Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. С. 323–478.
206
Веселовский С. Б. Духовное завещание царя Ивана 1572 г. // Веселовский С.Б. Исследования… С. 302–322.
207
Веселовский С.Б. Учреждение опричного двора в 1565 г. и отмена его в 1572 году // ВИ. 1946. № 1. С. 86–104.
208
Эти же вопросы С.Б. Веселовский рассматривал в статьях «Монастырское землевладение в Московской Руси во второй половине XVI в.» (ИЗ. 1941. Кн. 10. С. 95–116) и «Последние уделы в Северо-Восточной Руси» (ИЗ. 1947. Кн. 22. С. 101–131).