До падения власти Советов в мае — июле 1918 г. сибирские рабочие вели здесь такую же активную борьбу hi ее укрепление, как их товарищи в Европейской Роении. Они формировали красногвардейские отряды, поступали добровольцами в первые красноармейские полки, в железнодорожную и приисковую милицию, шли в продовольственные отряды по заготовке хлеба и т. д. 265.
Временная утеря власти поставила перед рабочими Сибири трудные и сложные вопросы борьбы за восстановление диктатуры пролетариата и о защите завоеваний Октября. Начались выступления профсоюзных ор-пшизаций, от имени рабочих масс Сибири протестовавших против переворота, требовавших прекращения преследований большевиков и т. д. Понадобилось не так уж много времени, чтобы рабочие Сибири и Дальнего Ьостока убедились в полнейшей безнадежности добиться своих классовых целей с помощью только легальных форм борьбы через профессиональные союзы. Старые связи между рабочими массами и ушедшими в подполье большевиками приняли новые формы, а в изменившихся условиях обстановки надо было указать новые шдачи, пути и методы борьбы. Как уже знает читатель, сибирские подпольные конференции партии стояли в •265том вопросе на одинаковых позициях — все они ставили перед рабочим классом одну задачу: вооруженное восстание как главный и единственный путь восстановления власти Советов. Особенно подробно вопросы организации городских восстаний, руководства повстанческим и партизанским движением, а также органи-шцни других форм борьбы в тылу были разработаны н документах, содержавших решения 3-й подпольной конференции 20—21 марта 1919 г.266. В своей совокупности принятые меры представляют тщательно разработанный организационный план, предусматривавший покрытие всей территории колчакии сетью подпольных штабов, десятков, групп и организаций. Пожалуй, кроме Сибири, нигде такого плана работы в тылу врагов за все годы гражданской войны составлено и принято не было. Можно было бы, конечно, найти в нем недостатки и неточности. Но бесспорно одно: сибирские руководящие подпольные круги партии проделали громадную работу по организационному обеспечению подготовки восстания как в Сибири в целом, так и в отдельных ее районах, не только выработав общие тезисы, но указав местам конкретные меры, как и что, кем и когда должно быть сделано.
С конца мая 1918 г. и по март 1920 г. (когда Сибирь была окончательно освобождена от интервентов и белых) имел место ряд восстаний рабочих. Одни из них терпели неудачи, другие увенчались полным успехом. Доискиваясь причин этого, приходится констатировать, что успех венчал те рабочие восстания, которые по условиям военной обстановки были (во времени и в пространстве) связаны с действиями Красной Армии. К ним следует отнести вооруженные выступления рабочих уральских заводов летом 1919 г., рабочих Челябинского района в июле того же года, рабочих Томска, Барнаула, Семипалатинска, ст. Тайга в декабре 1919 г., рабочих Красноярска в январе 1920 г. и другие, менее значительные.
Но в тех случаях, когда такой связи между восстаниями рабочих и действиями Красной Армии не было, восстания успеха не имели. Сказанное относится к Томскому восстанию в ночь на 2.11 1918 г., к Омско-Кулом-зинскому, Канскому и Иланскому восстаниям в декабре 1918 г., ко второму Омскому восстанию в начале февраля 1919 г., к Енисейскому восстанию 6.2 1919 г., к попытке восстания в Томске в начале марта 1919 г., к вос-• laiiiiio в Тюмени 13.3 1919 г., к восстанию в Кольчугин-1 них рудниках 5—6 апреля 1919 г., к восстанию рабочих и Иодайбо в январе того же года и некоторым другим, более мелким 267. Кроме главной причины провала городских восстаний (в критический момент войска гарни-юиа решительно и энергично не выступили на поддержку рабочих, как это было обещано) в сибирских рабочих городских восстаниях сказывался еще ряд причин неудач: изолированность — замкнутость в себе пунктов носстаний — и колоссальный перевес сил врагов в них; >изданные господствующим положением белогвардейцев преимущества (связь, быстрота концентрации сил со |• троны, лучшая осведомленность и т. д.); непривлечение к восстанию повстанческих и партизанских отрядов, не говоря уже об организационных неполадках. Опыт I иких восстаний показывает, что, если бы даже и удалось восставшим захватить власть, скажем, в Омске, ирид ли бы они сумели ее удержать и развить успех in пределы города, стать центром восстания в больших районах 268.
Но абсолютно неверно и даже вредно ставить вопрос так, что, раз обстановка в целом и в частности поенная не благоприятствовала, нечего было вообще нпчинать. Надо со всей решительностью подчеркнуть, что политическая обстановка в Сибири и на Дальнем Востоке настоятельно требовала вооруженных выступлений рабочих, как ведущей силы социалистической революции, и они сыграли историческую роль.
В условиях господства интервентов и белогвардейцев и в силу малочисленности рабочего класса в Сибири были найдены еще и другие пути и возможности создания единого фронта рабочих и трудового крестьянства против общего врага при условии сохранения руководящей роли пролетариата и его авангарда и руководителя— партии большевиков. Сибирские рабочие уходили к партизанам и повстанцам, составляли там основное, наиболее сознательное и боевое во всех отношениях ядро 269. Рабочие Сибири оказывали повстанцам и партизанам большую помощь в самых разнообразных формах: приобретение и доставка оружия, передача инструментов и материалов для патронных заводов, мастерских по ремонту оружия и т. д. Если по условиям обстановки здесь и не могло быть массового движения пролетариата на помощь крестьянской бедноте в борьбе ее против кулаков и на фронты вооруженной борьбы, как это происходило в годы гражданской войны там, где у власти были Советы, то это привело лишь к изменению масштабов и форм и не влияло на сущность явления — создание военно-политического союза рабочих и трудового крестьянства под руководством пролетариата.
2. НАРОДНЫЕ МАССЫ СИБИРИ В ВООРУЖЕННОЙ БОРЬБЕ В ТЫЛУ ВРАГОВ
Борьба народных масс Сибири против интервентов и белогвардейцев прошла несколько этапов — фаз своего развития. Вначале ее вели уцелевшие после первых поражений отдельные красногвардейские и красноармейские отряды, продолжавшие героически сражаться, несмотря на полную (с военной точки зрения) бесперспективность на победу. Затем борьба приняла форму вос-| пший крестьян против законов и распоряжений новой и 'Iнети. Характерным для последующей фазы были ниргизанские действия небольшими отрядами, совершающими налеты и нападения на милицию, органы бе-|и11 власти и т. д. Между двумя последними фазами |и 1|)ьбы существовала самая тесная зависимость и взаи-хы действие: в одних случаях именно партизанские отряды поднимали крестьян на восстания, составляли ядро ш п етавших, а в других — закончившееся неудачей вос-| пшие было причиной ухода части восставших в парти-
iiiuij.
Наиболее распространенным способом — формой гюрьбы были восстания отдельных сел, деревень, райо-IIIhi, иногда целых уездов. Связаны они были вначале между собою слабо—-не было единого политического и военного центра, способного организовать и руководить выступлениями на более или менее значительной и'рритории. Не было на первом этапе восстаний и четно сформулированных и ясно выраженных политических лозунгов. Движение носило ярко выраженный стихийный характер, и участвовало в нем почти все население данного населенного пункта. Начиналось, как правило, восстание с того, что крестьяне оказывали сопро-Iпиление представителям колчаковской власти и защищались— оборонялись — в районе своих деревень от нападения правительственных отрядов. К активным действиям за пределами села, деревни восставшие переходили тогда, когда в первых столкновениях им (или же их соседям) удавалось добиться успехов. В этих случаях объектами нападений были: а) ближайшие уездные города и б) ближайшие казачьи станицы, реже станции железной дороги. Белогвардейские администра-юры представляли Омску следующие объяснения: на юрода крестьяне нападают потому, что там есть что пограбить и чем «поживиться»; крестьяне всегда завидовали казакам, как привилегированному сословию, от которого они немало натерпелись в прошлом и рассчитаться с которым им теперь, по их мнению, представляется благоприятная возможность.