Приведенные выдержки имеют для исторического исследования большое значение. Мы как бы «предоставляем слово» участникам событий, даем им возможность самим непосредственно и помимо автора «разговаривать» с читателем. Тем самым вскрывается закулисная сторона официальных исторических описаний и толкований. Читателю представляется самостоятельно и критически осмыслить документы и факты истории, а не просто ознакомиться с готовым мнением автора, запомнить готовые концепции и схемы.
Борьба, что шла между союзниками и в лагере белых, играла, конечно, известную роль, но не она определяла положение на фронте.
4. РАЗГРОМ И ПЛЕНЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АРМИИ КОЛЧАКА
Успешное форсирование советскими войсками Тобола и Ишима и уничтожение 5-й Красной армией с помощью правого фланга 3-й армии Петропавловского укрепленного района показали врагам, что наличными силами добиться решительного изменения обстановки они уже не в состоянии. Именно в эти дни главнокомандующий союзными войсками в Сибири генерал Жанен созвал экстренное узкое совещание 310. Кроме него и начальника штаба французской военной миссии присутствовали японский посол Като и начальник штаба японской миссии, английский генерал Нокс и в качестве наблюдателя — американский майор Слоттер 311. Заседание открылось речью Жанена. «Я созвал вас,— заявил он,— для реального решения вопроса о помощи России не материалами и техникой, а действительными людьми. Момент сейчас критический. Положение фронта более серьезное, чем весной, летом и осенью, так как в то время Красная Армия могла быть отброшена ввиду ее утомления трехмесячными боями. Теперь этого нет».
Далее Жанен и Нокс сообщили имевшиеся у них сведения о состоянии Красной Армии. По мнению Жанена, дисциплинированная и пополненная армия красных стремится упрочить положение большевиков в Сибири, куда направлен ее главный удар. Ее задача в Европейской России — удержание положения до ликвидации Колчака, с которым красные стремятся покончить к декабрю.
«Я уполномочен своим правительством, — заявил Жанен, — поставить сегодня на обсуждение следующие вопросы: 1) необходимость реальной помощи военной силой; 2) выяснение точных и конкретных к сему условий. Я рад видеть здесь облеченного полномочиями японского посла, который может говорить от имени императора; 3) выяснение условий, принять которые предстоит европейским державам в смысле снабжения как армии Сибири, так и, в случае принятия пункта первого, действующих в Сибири японских войск».
Отвечая Жанену, Като заявил, что японское правительство считает, безусловно, необходимым подачу реальной помощи, но ставит свои условия как для союзников, так и для правительства Сибири. Япония может в кратчайший срок перекинуть полторы дивизии, вполне снабженные, для немедленного вступления их в линию огня. Через месяц Япония в состоянии добавить еще столько же. Но он не понимает, почему об этом не говорят представители самого сибирского правительства, а за них другие. «Окончание речи Като и других получить не удалось»—-этими словами заканчивается донесение тайного колчаковского агента.
Но и без этого документ не теряет своего исторического значения и позволяет сделать некоторые важные выводы. Убедившись, что в Верховном союзническом совете договориться из-за непримиримых противоречий не удается, а положение Колчака становится катастрофическим, французское правительство решается действовать через голову совета. Пользуясь тем, что главнокомандующим союзными войсками в Сибири состоит француз — генерал Жанен, французское правительство поручает ему выступить непосредственно на месте с предложением оказать помощь войсками немедленно. Сделать это может Япония прежде всего, и Жанен в своей речи так и ставит прямо вопрос перед Като.
Положение создалось весьма любопытное. Два видных члена Антанты стоят на одних и тех же позициях и безоговорочно признают, что надо Колчаку помочь безотлагательно. Казалось, наконец-то надежды и расчеты белых на реальную помощь союзников войсками в больших масштабах осуществятся. И если тем не менее предпринятая французским правительством попытка возобновить прямую вооруженную интервенцию войсками
Японии провалилась, то это служит еще одним примером непримиримости противоречий среди империалистических держав Антанты и показывает, как борьба между ними мешала им объединить усилия.
Провал попытки Жанена стал тут же известен Колчаку, и тогда руководители колчакии приняли решение сами: столкнуть находящиеся в Сибири
войска интервентов с быстро наступающей на восток от Ишима Красной Армией. Обстановка казалась для этого благоприятной. Командование интервентов не ожидало, что Красная Армия так стремительно преодолеет все преграды на своем пути и разгромит войска Колчака уже на дальних подступах к Омску 312.
Так история повторилась. Еще раз подобно тому, как то было летом 1918 г., вопрос о самом существовании белой власти и ее армии свелся к вопросу о немедленной помощи штыками интервентов. Чехословаки категорически отказались помочь Колчаку в сражении на Тоболе, несмотря на всевозможные обещания 313. Значит, надо заставить их драться, что неизбежно, если между ними и Красной Армией уже не окажется белогвардейских войск. Это выгодно Колчаку, но не менее выгодно также империалистической верхушке держав Антанты; весь мир не может не одобрить посылки войск союзников для «спасения» застрявших в далекой и суровой Сибири чехословацких, сербских, польских солдат— бывших и без того несчастными военнопленными в России, а теперь снова подвергающихся нападению красных полчищ. А так как путь из Европы в Сибирь далекий и трудный, то гораздо выгоднее (во всех отношениях) помочь войсками Деникину, Юденичу и Польше и тем отвлечь войска Красной Армии из Сибири, что даст Колчаку известную передышку. Оставался еще и японский вариант, т. е. возможность (с согласия США) поручить оккупирующим Советский Дальний Восток японским войскам начать наступление на запад от Байкала.