Веки Мари вздрогнули, морщинка между бровей разгладилась, но при этом исчезла и улыбка. Энтони замер, боясь разрушить ее сон. Наверняка, Мари испугается, если увидит его в своей комнате в такой час. Да и вряд ли она легла спать одетая, значит, Энтони снова будет выглядеть, как бессовестный развратник. Словно подслушав его мысли, Мари перевернулась, освобождая от одеяла часть спины в ночной рубашке. У Энтони в один миг пересохло горло, на лбу выступили капли пота. Сердце застучало в висках, отстраняя из головы все прочие мысли, кроме желания созерцать нежно персиковую кожу под полупрозрачным лифом рубашки...
Со сдавленным вздохом, Тони отвернулся и зажмурился. Перед глазами заплясали яркие пятна, словно он долго смотрел на солнце, но облегчения не вышло. Порочные желания все сильнее овладевали им, и уже не казалось кощунственным, что Мари бесправна и не сможет дать отпор. «Так и должно быть, - пульсировало в мозгу, будто эхо чужих слов. - Девушка выкупная и ничего не скажет против. Сделать хорошо господину - ее долг». Мысли были липкими как грязь и такими же противными, но заглушить их принципами, которые Энтони сам придумал для себя, не получалось. Подлая натура, как адвокат из общественной конторы, подсовывала ту правду, которая выгораживала страсть. «И потом, если ты не сможешь ее выкупить у Алроя, то так никогда и не узнаешь этих сладких губ...» Тони вскочил и опрометью бросился к двери, выискивая в кармане сюртука ключи от номера.
Что творится с его выдержкой и моралью в этом городе? В поместье Энтони никогда не позволил бы себе таких суждений, но в Лондоне, едва хлебнув общения с местным аристократом и его сальными намеками, он словно с цепи сорвался! Или так действует то, что рядом нет опекавшей Мари полнотелой доброй кухарки Мишель? Одного ее грозного взгляда хватало, чтобы низменные желания юркнули куда подальше. А теперь... «В конце концов, - продолжал разоряться внутренний бес. - Ты же не собираешься и впрямь жениться на нищенке? А иначе я не вижу смысла опекать ее добродетель». Это стало последней каплей - Энтони рывком дернул ключи из кармана, порвав его край, и выскочил из номера. Когда он снаружи захлопнул дверь, то услышал по ту сторону вздох и стук деревянных башмаков.
Энтони заперся у себя в комнате, подвинул стул к окну и стал наблюдать, как с Грин-стрит крупные капли дождя выживают продавцов газет и чистильщика обуви, примостившегося было у здания с кованой вывеской в виде сапога. Уже через несколько минут улица опустела, лишь изредка оглашаясь влажным стуком копыт и шумом воды, разбегающейся в стороны от колес кэбов. Энтони всматривался в укрытые воротниками лица кучеров, надеясь отыскать вчерашнего возницу, но ему не везло. Правда, он и сам не смог бы объяснить, зачем ищет вчерашнего знакомца. На душе скребли кошки из-за слабости, овладевшей им в комнате Мари. Все-таки, продолжая оставаться наедине с ней, он рано или поздно поддастся искушению. В этом не было никаких сомнений. Очарованный Мари, Энтони в упор не видел иных женщин, да и сама мысль подыскать проститутку или закрутить роман с другой казалась кощунственной. Поручиться за себя, что длительное воздержание ограничится головными болями и фривольными снами, он не мог. Неплохо бы нанять кого-нибудь для сопровождения. Лучше - строгую старушку с беззубым ртом. Может, она сумеет достучаться до запропастившейся совести?
Решив так, Энтони отогнал воспоминания о случившемся, и стал размышлять - стоит ли согласиться на предложение Алроя? Его намерения по-прежнему оставались неясными. Если предположить, что старый друг ничуть не изменился за прошедшие годы, то это - очередная игра, в которой Рой не получит ничего, но развлечется от души. А если нет? В голову лезли мысли одна хуже другой, но ни одна из них не оправдывала интереса Шелди-Стоуна к Мари. Единственное объяснение - он узнал про случай с мистером Шорти и хочет использовать мистические способности бедняжки, которые на деле оказались всего лишь выдумкой. Хотя... Верил ли сам Энтони, что она не причастна к смерти миссис Шорти? Возможно то, что происходит, неподвластно Мари и творится как-то само собой? Узнать бы, что она делала в тот день, что обещала или говорила мистеру Шорти...
Энтони покинул стул и направился к лакированной тумбе около кровати, достал из верхнего ящика сигару и покрутил ее в руках. Надо бы ненавязчиво расспросить Мари, либо подослать кого-то с расспросами. Правда, если она не смогла внятно объясниться с ним, то с чужим человеком и вовсе онемеет. Прикурив, Энтони вернулся на прежнее место и снова уставился в окно, за которым дождь продолжал набирать обороты. На глаза попались нахохлившие птицы, жавшиеся друг к другу в выемке у крыши соседнего здания. Энтони вскользь подумал, что как только небо перестанет хныкать, надо тут же отправляться в нотариальную контору на Бейкер-стрит. Алрой дал подробный адрес и даже имя служащего, которому отец доверил бумаги о наследстве. Джош Кудроу - значилось на бледно-розовой бумажке, а ниже приписка размашистым почерком сэра Шелди-Стоуна: «Стучи громче, старику перевалило за семьдесят и он жутко не любит гостей».