Стук в дверь вывел Энтони из размышлений.
- Мистер Джортан, - раздался голос портье. - Завтрак готов. Вы спуститесь или прикажете подать в номер?
- Подайте в номер, - ответил Энтони, торопливо вставая со стула и направляясь к двери. Повернув торчащий в замочной скважине ключ, он остановил Льюиса, направлявшегося к лестнице. - Тони! Могу я просить вас об одном деле?
- Конечно, - портье остановился и повернулся к нему.
- Могу я просить, чтобы с нами позавтракала миссис Льюис?
- С вами? - кустистые брови портье взлетели на лоб.
- Со мной и моей служанкой, - поморщившись, ответил Энтони.
- Хорошо, я спрошу Глорию - найдется ли у нее свободное время.
- Буду признателен, - произнес Энтони, хлопнув по карману с деньгами.
Но, похоже, звон шиллингов Льюиса не впечатлил - удивление скрылось с лица, оставив лишь равнодушие. Он склонил голову, а потом развернулся и скрылся на лестнице, оглашая коридор стуком деревянных подошв.
Энтони пожал плечами - причуды портье волновали его в последнюю очередь. Оправив сюртук, он подошел к двери Мари и постучал.
- Мистер Джортан? - тут же отозвалась она.
Энтони показалось, что голос звучал совсем близко, словно Мари караулила его у порога.
- Мари, ты не в постели? - старался говорить спокойно, даже холодно, но слова все равно подрагивали.
- Нет, господин, я давно поднялась.
- Может, тебя что-то потревожило? - отпирая замок, спросил Энтони. Неужели, Мари не спала, когда он позволил себе слабость?
Мысль смутила, кольнула в сердце шпилькой стыда. «Где же ты был час назад?» - мысленно упрекнул Энтони сам себя.
- Нет.
Он открыл дверь - Мари и впрямь стояла рядом с ней в темно-вишневом хлопковом платье, волосы как всегда убраны в строгий пучок, руки - сложены на животе. Помимо воли перед глазами предстали распущенные кудри и нежная улыбка... Энтони стиснул зубы, прогоняя наваждение и давая себе клятву, что больше никогда не посмеет заглянуть к Мари во время сна.
- Нам подадут завтрак в мой номер. Я пригласил жену хозяина гостиницы побыть с нами, - отводя взгляд в сторону, произнес он. А потом, заметив удивление на лице Мари, добавил. - Надеюсь, она развлечет тебя беседой или расскажет нам о новостях. Я не слишком интересовался жизнью столицы последние два года.
Она молча кивнула, продолжая смотреть на Энтони как раз в тот момент, когда он тоже поднял на нее глаза. Вспыхнув румянцем, Мари опустила глаза.
- Прикажете идти сейчас?
- Ты иди, а я захвачу стул.
Когда Энтони со стулом в руках вошел в свой номер, на столе уже красовались тарелки с омлетом, жареным беконом, гренками в масле и свежим ароматным кофе. Мари сидела около кровати на табурете, видимо, принесенном женой Тони, которая устроилась точно на таком же рядом с ней. Внешностью миссис Льюис чем-то напоминала кухарку Мишель - то же добротное тело, морщинистые руки и дряблый подбородок. Ко всему прочему в ее глазах прятались те же теплые искорки, когда она смотрела на Мари. Правда, они тут же потухли, едва миссис Льюис увидела на пороге Энтони. На миг показалось, что она знает все низменные закоулки в его сердце, отчего он стал чувствовать себя нашкодившим мальцом.
Так и виделось - жена Льюиса встает со стула и грозит пальцем, приговаривая: «Мистер Энтони, вы позволили себе неподобающее поведение этим утром». Точно так ругала Энтони жилистая и низкорослая няня фрау Вернер - немка, специально привезенная из Мюнхена для воспитания Джортана-младшего и единственного. Она была суха в словах, скупа на ласку и крайне начитанна - отцу казалось, что это именно то, что нужно семилетнему мальчику, потерявшему мать.
Наверное, из-за этого пробирающего до костей взгляда Энтони кусок в горло не лез. Он устроился на стуле напротив Мари и миссис Льюис, имя которой никак не мог вспомнить, и напряженно ковырялся ножом и вилкой в тарелке. Завтрак так и прошел в полном молчании. Даже убирая тарелки, жена портье не произнесла ни слова, Мари же, как казалось, и вовсе проглотила язык, перейдя на другой вид общения - глазами. На Энтони они смотрели с уважением и боязнью, что уязвило, а вот на миссис Льюис - с доверием и ответной добротой. Оставалось догадываться, когда эти две женщины успели проникнуться симпатией друг к другу.