«Нет, - скользнуло в голове, обдавая щеки теплом. - Это нечто большее, чем привязанность. Я знаю, что никогда не смогу быть с ним, как законная жена, но все равно не могу оставить его... Если бы не эти слова! Так просто казалось бросить Энтони, пока он оставался холоден, но стоило ему сказать «люблю», как я уже готова забыть себя...»
Скрип ступеней и отсвет в щели под дверью спугнул размышления. Мари натянула плед до подбородка, прикрыла глаза и замерла. Болезненно раздувшееся сердце отбивало набатом в ребра. Показалось, что со стороны господина послышался вздох, но посмотреть - проснулся он или нет, не хватало смелости.
Тем временем, знакомый скрип подошв и пятно света, видное сквозь прикрытые веки, приближалось. На мгновение оно застыло у кровати, словно мистер Льюис оглядывался по сторонам, а потом крепкие руки вцепились в плечи и тряхнули Мари.
- Дочка, не время спать, - шепотом, но вместе с тем властно проговорил Тони, продолжая трясти ее за плечи.
Вряд ли мистер Льюис стал бы будить ее на глазах у господина. Мари заморгала, резко вскакивая с кровати. Хорошо, что он сам приказал ей ложиться одетой. Хотелось поскорее покинуть комнату, не потому, что боялась, что Энтони проснется и загородит путь - чем дольше она была рядом с ним, тем сильнее начинала его жалеть. Тем более, что спящим он выглядел совершенно беззащитным и даже несчастным.
«Ему не к кому идти, - от этих мыслей защемило сердце. - Единственная надежда - выручить за меня денег, а если я уйду? Что станет с ним? А если останусь, как быть? Надеяться, что Энтони и правда выкупит обратно? Новый аукцион и новое унижение...»
Всё это можно вытерпеть, если искренне верить, что мистер Джортан никому не уступит, но Мари не могла похвастаться этим. Тони молча светил, терпеливо дожидаясь, когда она обуется и накинет шерстяную шаль, лежавшую у изголовья кровати.
- У нас мало времени, - направляясь к двери, произнес мистер Льюис. - Надо еще забрать твои вещи.
Мари молча кивнула, осторожно ступая по деревянным половицам. Казалось, что каждая из них готова разразиться предательским скрипом. Очередной шаг отдавал холодом в груди, взгляд не отлипал от сонного Энтони, окутанного сумраком. Черты его лица казались заостренными, будто вытянутыми бледным лунным светом, отчего страх только сильнее впивался в рассудок. На мгновение почудилось, что не мистер Джортан лежит в кресле, а отец - синюшный мертвец с проступающими трупными пятнами. Мари вздрогнула. Хотелось поскорее избавиться от леденящего душу видения, но оно не отпускало.
«А если и правда он убьет себя, лишившись единственной надежды?» - улиткой вползло в голову.
Пятно света в руках Тони ускользало вместе с ним, трепыхалось где-то за дверным проемом, а Мари никак не могла дойти до него. Если бы можно было найти способ поверить словам Энтони, но как?
«Желание! - вспыхнуло в мозгу, и она ухватилась за эту мысль, как за спасительную палку в болоте. - Если он действительно любит меня, то загадает, чтобы мы все-таки были вместе».
Ставшее ватным от страха тело тут же налилось легкостью и решимостью. Перестав озираться и ловить шорохи, Мари быстро подошла к мистеру Льюису и зашептала, ощущая, как по щекам поползли теплые капли:
- Благодарю вас за все и прошу простить меня, но я не могу.
- Ты что, дочка?! - чуть ли не в полный голос воскликнул Тони. - Его пожалела? Поверь, у них нет стыда, так почему ты должна совеститься перед ним?
- Я не могу. Он был слишком добр... К тому же, если я уйду, он погибнет.
Мистер Льюис вглядывался в ее лицо, будто пытался понять, почему она сделала такой выбор. Похоже - не нашел. Взгляд стал колючим, губы сжались.
- Силой тебя не потащу, - отворачиваясь, проскрипел он. - Но помяни мое слово - вспомнишь потом, да прошлое не воротиться.
- Я знаю, мистер Льюис, - произнесла Мари и озорно чмокнула его в щетинистую щеку. - Я всегда буду молиться за вас.
Тони Льюис не ответил, лишь потащил на себя массивную дверь. Тут же раздался скрип ключа в замочной скважине, а потом - звук удаляющихся шагов и недовольное бормотанье. Мари знала, что он ворчал не со зла - просто переживал чуть ли не сильнее, чем она сама.
Подойдя к спящему Энтони, она присела на корточки, смахивая слезы со щек. Правильно ли поступила? Сейчас этого никто не скажет наверняка, но показавшееся было мертвенным его лицо ожило, утратив схожесть с покойным главой семейства Хьюлори. Мари тихонько шмыгнула к кровати, но едва она укрылась пледом, как Энтони сонно окликнул:
- Мари, ты спишь?
Отмалчиваться и притворяться было глупо - для этого пришлось бы рухнуть камнем на постель с характерным звуком сминаемого белья.