— Да знаешь… сложно сказать. Очки очками, а я-то ведь не экстрасенс… Различаю, конечно, кое-что, но… смутно, знаешь… Так, ползают какие-то… мохнатые… полупрозрачные… Поначалу даже думал: оптический эффект… брачок, воздушные пузырьки…
Внезапно его осенило.
— Слушай! — воскликнул Пётр. — А подарю-ка я их тебе!
— Очки?
— Очки!
— Но это же фамильная реликвия!
— А что мне делать с этой фамильной реликвией? Настроение себе портить?.. А тебе, Наточка, в самый раз! Чем ждать, пока ты отрешишься… от всего материального… Наденешь — глядь! А вот они… барабашки-то… копошатся… Так что с Рождеством тебя!
Это была обычная Петина манера — взяв в долг, тут же отдариться какой-нибудь милой чепухой. После такого, согласитесь, настаивать на возврате — язык не повернётся.
Тем более что очочки эти он, сам не зная зачем, приобрёл позавчера на блошином рынке у какого-то деда.
Надо полагать, равновесие духовной и материальной чистоты в сочетании с ежедневными медитациями и курением благовоний сделали энергетику в квартире Наточки настолько положительной, что, надевая утром очки покойного самурая, она так и не смогла узреть ничего зловредно потустороннего.
Разумеется, ей не раз приходило в голову, что Петя опять пошутил, однако Наточка довольно часто становилась жертвой его беззлобных розыгрышей, и это не слишком её беспокоило. Куда сильнее тревожила мысль: а ну как не пошутил? И не ухудшит ли она себе карму постоянным использованием магической вещицы?
Решила прихватить на занятия и кое-кому показать.
Перед тем, как обратиться к гуру, проверила на всякий случай помещение, где проходили их эзотерические сходки. Оно также оказалось в смысле энергетики безупречным — нигде ничего.
Гуру принял очки кончиками пальцев, вскинул руки, свесил кисти и, окончательно став похожим на огромного светло-серого богомола, надолго замер. Вглядывался в линзы, будто хотел загипнотизировать. Затем сдержанно сообщил, что да, действительно, в Японии практикуется такой способ созерцания тонких материй, хотя с термином «суоку» сталкиваться пока не доводилось. Впрочем, школ много, и у каждой своя терминология.
Наточка с облегчением перевела дух.
А гуру добавил, что сам он вообще-то не одобряет подобную практику. Лучше обходиться без артефактов.
Как ни странно, слово «суоку» оказалось знакомо кое-кому из учеников.
— Суоку? Ну конечно! Сто раз слышала!
— В каком-то фильме такие очки недавно показывали…
— Где взяла?
Наточка поведала. Спросившая (широченная черноглазая мадам) вцепилась в неё мёртвой хваткой:
— Слушай, у меня дома такое творится… Чистый полтергейст!
— Ну а как же! — согласились с ней. — Перед Рождеством-то! Нечисть последние деньки догуливает…
— Дай поносить! — с хрипотцой выдохнула черноглазая.
— Да пожалуйста… — Наточка запнулась. — Только, знаешь… Это ведь подарок. Дай позвоню…
Петя откликнулся мгновенно.
— Наточка… — укоризненно пророкотал он. — Об чём разговор! Это твоя вещь. Хочешь — подари, хочешь — продай… Да, кстати! Я ведь всё равно тебе должен… Не могла бы ты мне занять ещё трёшку?
Четвёртая по счёту жена Пети не чаяла в нём души и готова была выполнить любую его прихоть. За исключением одной. Зная азартный характер красавца-мужа, денег она ему не давала, почему и приходилось сшибать по мелочи у знакомых.
В остальном — всё, что угодно! Канары? Летим на Канары! Дублёнку? Которую? Вот эту? Заверните…
Православное Рождество ознаменовалось грандиозным семейным скандалом. Получив очередной отказ в просьбе относительно мелочишки на карманные расходы, Петечка обиделся и решил отомстить самым коварным способом. Как всегда, перед праздником по телевизору шли новые выпуски любимого супругой детективного сериала.
Стоило начаться фильму, этот мерзавец устраивался рядом с женой и несколько минут сидел тихо — всматривался в экран. Потом выбрасывал указующий перст и зловеще-победно объявлял:
— Вот кто тётеньку зарезал!
А выпуски, напоминаем, новенькие, с иголочки, ни разу ещё не демонстрировавшиеся.
— Да с чего ты взял? — сердилась жена.
— А почему у него палец забинтован? — задиристо вопрошал супруг. — Ни у кого не забинтован, а у него забинтован! Он и зарезал…
И вы не поверите, но забинтованный персонаж оказывался в итоге убийцей, а травмированный палец — главной уликой.
Два дня не разговаривали.