— Да, собственно, и всё. Причина убийства Сэма — моё родство с ним.
— Хорошо. Второе убийство. Владелец книжной лавки. Чем он «провинился»? — язвительно спросил Шон.
— Он претендовал на моё место. Мэр серьёзно задумался о том, что меня нужно уволить. — усмехнулся тот.
— И вы из-за этого и мэра убили?
— Сейчас мы говорим не об убийстве мэра, тем более у его убийства другая причина.
— Хорошо. То есть владелец книжной лавки претендовал на ваше место? — неуверенно спросил Шон.
— Да, мэр задумывался меня уволить, сместить с должности.
— Вы так держались за профессию директора школы? — удивился следователь.
— Пока бы меня не повысили. Я хотел пойти дальше, чем директор ничем не примечательной школы, хотя у школьной футбольной команды неплохой капитан… — ухмыльнулся преступник. — Только как же он теперь будет играть? Наверняка в спортивную школу при правительстве его не возьмут с травмой. — убийца продолжал улыбаться.
Шон начинал злиться на эту ухмылку и на её обладателя.
— Нихрена. — Шон оскалился. — Том заключил с ними контракт, по которому ему предоставят первоклассную медицинскую помощь, и уже в следующем сезоне он выйдет играть. Сначала при спортшколе, а затем выйдет в юниорскую сборную. Это ему гарантировано.
Улыбка с лица директора школы спала.
— Ох, неужели ты его хотел убить из-за того, что он решился свалить из этой дыры? — ухмыльнулся Шон.
— Третье убийство. — коротко сказал преступник.
— Хорошо. Хотя причина его убийства мне известна. — Шон наклонился ближе. — Это он пришёл сознаваться в том, чего не делал. Потом, по всей видимости, он решил, что нужно сдать настоящего преступника, а ты его убил. Верно?
— Верно. Я общался с ним через записки, но также и следил за ним. Как-то он пошёл в сторону полицейского участка, я сразу понял, что к чему, поэтому убил его.
— Как ты смог заставить его сознаться в том, чего он не делал?
— Он не просто дилер, он убил нескольких своих собратьев, я и моя видеокамера тому свидетель. За убийство дали бы меньший срок. Ведь к тому времени Гарри Боррен ещё не был мёртв. А так он бы сел на пожизненное. За изготовление и распространение наркотических веществ, он был неплохим химиком, признаю, и за убийство трёх человек. Но он решил во всём сознаться сам и попасть за решётку, но потащить за собой такого ублюдка, как я. — последняя фраза явно была сарказмом. Он явно не считал себя виноватым, а уж тем более не считал себя ублюдком.
— Каким образом ты оказался на месте убийства наркоманов их дилером? Явно не просто так. — прищурился следователь.
— Явно не просто так. — кивнул убийца. — Я был связан с ним. Он изготавливал мне вещества, а я их распространял в школе, через учеников, которым доверяю. — улыбнулся директор.
Шон бросил взгляд на зеркало-шпион, с другой стороны которого стоял человек, с неподдельным интересом и нескрываемым отвращением наблюдающий за ходом допроса.
Поняв, что полицейский ничего отвечать не собирается, директор продолжил:
— Я пришёл за веществами, а тут на тебе! Трое новых лиц. Я сразу понял, что их жизнь закончится через пару минут, а у меня была с собой видеокамера, для конкурса чтецов снимали видео, но не суть. Так вот, я заснял то, как Стюарт убивает троих «братьев по дозе». Как понимаете, это мне пригодилось.
Шон кивнул.
Человек за зеркалом нахмурился.
— Хорошо. Четвёртое убийство. Мэр города — Дэн Миллер. Причина убийства в том, что он хотел тебя убрать с должности директора, тем самым разрушив твою карьеру?
— Почти. — улыбнулся преступник. — Если бы он меня уволил, то я запросто бы нашёл работу в другой школе, в другом городе. Чтобы вам был понятен мой мотив, я вам расскажу о пятом убийстве.
— Мэдди Хьюстон. — сказал Шон.
— Да-да, понимаете, Шон, у нас с ней были… Весьма необычные отношения. — сказал убийца.
Шон кивнул.
— И Миллер как-то увидел нас вместе, мы были в машине тогда. Ну и мэр обо всём догадался. Не идиот ведь. С Мэдди было говорить бесполезно, она молчала, естественно по моему приказу. Поэтому он пришёл ко мне тогда, перед балом, сказав, что после разговора со мной пойдёт к её семье — разъяснять ситуацию. С такими обвинениями меня бы и близко к школе не подпустили, о посте директора в таком случае можно было забыть. Это серьёзно могло навредить моей карьере. Я знал, что он придёт ко мне, поэтому я заснял то, как сижу несколько часов за долгой работой, за день до убийства, а затем подменил запись в специальной программе, установленной на посте охраны. Тем самым, дни поменялись местами, в день убийства я ушёл поздно — по камерам. На деле же ушёл я практически сразу за Дэном.
— Вот почему он пошёл в ненавистный ему богатый район. — отвечая на мучавший вопрос, сказал Шон.
Директор кивнул.
— Я догнал его, убил, дотащил до школы и распял. К слову, Мэр дал мне неплохой отпор. — он указал на длинный шрам на руке, идущий от бицепса до запястья. — На следующий день я убил Мэдди у неё же дома, на её же вечеринке. — он усмехнулся. — Я долго думал, как же мне попасть в дом незамеченным, а тут раз! Мишель Лайт, задыхаясь от дыма, открывает окно, а затем не закрывает. — человек за стеклом поморщился, выдавая своё отвращение, только непонятно к кому, к убийце? Или к Мишель Лайт за неосторожность? — Я подождал, пока людей станет меньше, накинул капюшон толстовки, стал похожим на обычного подростка, пришедшего выпить бесплатно, конечно, если не смотреть на моё лицо. — он всё ещё усмехался, вероятно над тем, как всё повернулось. — Я забрался к ней в комнату, пока она наводила марафет, затем убил её и скрылся. — он вздёрнул плечами, будто поёжился, а затем сказал, — Катрина Мэддис чуть меня не заметила, она, вероятно, заметила тень, выпрыгивающую из окна, но уже была пьяна, к тому же, она хотела найти Мэдди, поэтому наверняка даже не обратила внимания.
Шон кивнул.
— Ты считал, что Мэдди может проболтаться?
— Считал. — сказал директор.
— Алекс.
— С ним всё просто: он меня задолбал. Когда этот парень учился в школе, то вечно кидал неприятные слова в мою сторону по поводу религии. Уже закончив школу, он при виде меня морщился и шипел что-то вроде «религиозная крыса» или ещё что-нибудь в этом роде. Поэтому я убил его. Как букашку. Прихлопнул. Написал сообщение о том, что жду его у входа на стадион. Он пришёл, я отвёл его в сторону от стадиона, чтобы как можно меньше людей увидели или услышали нас, заговорил ему зубы и неожиданно нанёс удар ножом в сердце. Он умер со словами: «Так и знал, что это ты, церковная крыса». Затем во время игры я отнёс труп к табло, благо там стенка, неудачная планировка, я спрятался за неё, распяв тело Алекса по табло. Со всех сторон незапланированные архитектором, но запланированные строителями стены, которые закрыли меня от людей.
Шон нахмурился и сказал:
— Тебе его брата не жалко? Тебе его друзей не жалко? — спросил следователь с явной ненавистью в голосе.
Тот лишь пожал плечами.
Человек за стеклом схватился за уши, закрывая их. Но в допросной этого не увидели.
— Ладно. Александр и Элисон Харрис. — сказал Шон, выкладывая фотографии.
— Старые счёты… — хмыкнул убийца. — Как же я любил Элисон, обожал, а она выбрала этого студентика полицейской академии в своё время. А я её продолжал любить. Когда она вышла за него, когда у них родился сын, когда этот сын в первый раз пришёл в школу. КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА Я ВИДЕЛ ИХ СЫНА Я ВСПОМИНАЛ О ТОМ, КАК ЖЕ СИЛЬНО Я ЛЮБЛЮ ЭЛИСОН! НЕ ЭЛИСОН ХАРРИС, А ЭЛИСОН НАЙТ! НЕНАВИЖУ ЭТУ ФАМИЛИЮ! ХАР-РИС. — и тут-то эта маска лопнула. Его лицо… Лицо настоящего психа.
— Я решил, что она недостойна моей любви. Но убивать только её? Я хотел отомстить этому полицейскому!
— И хотел отомстить ни в чём не виноватому Мэду? ЭТОТ ПАРЕНЬ РАЗБИЛСЯ НАСМЕРТЬ! ПОНИМАЕШЬ ТЫ ИЛИ НЕТ? ОН ЛЮБИЛ СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ, А ОНИ ЛЮБИЛИ ЕГО! НО ПОЯВИЛСЯ ТЫ СО СВОИМ ЧУВСТВОМ СОБСТВЕННОГО ДОСТОИНСТВА И ЖЕЛАНИЕМ УБИТЬ ПОЛМИРА! ОН СЛОМАЛСЯ! СЛОМАЛСЯ! А ЗА НИМ СЛОМАЛАСЬ И ДЕВЧОНКА, ЧТО БЫЛА ДО БЕЗУМИЯ В НЕГО ВЛЮБЛЕНА! ОНА ПОКОНЧИЛА С СОБОЙ ИЗ-ЗА ЕГО СМЕРТИ! ТЫ ПОТЯНУЛ ЗА ХАРРИСАМИ ЕЩЁ ДВОИХ ПОДРОСТКОВ! — Шон выдохнул, а затем сказал, оглянувшись на стекло, за которым человек крушил всё, что видел, слёзы лились из глаз, но человек продолжал пристально слушать допрос.