В дверях стоял капитан Борджио, облаченный для битвы.
— Борджио, проклятые кричат о крови. Началось, верно?
Борджио кивнул:
— Мой господин, я получил срочное сообщение от заградительных флотов. Наши авгур-маяки дальнего радиуса сработали во множестве секторов в направлении к центру Галактики.
Борджио почти извинялся, сообщая новости.
— Тираниды здесь.
Полностью облачившись в броню и вооружившись, Данте шел к базилике Сангвинарум, окруженный полным составом Сангвинарной гвардии. Музыка изо всех сил старалась скрыть рычание и полные муки вопли терзаемых жаждой, доносившиеся из собора, но ей это не удавалось. Крики могли заглушить только месса, где повторяли нараспев Морипатрис, пока потомки Сангвиния преклоняли колени в молитве, дабы отвратить безумие, и сотрясающий крепость гул колоколов. К голосу Цитадели Реклюзиам присоединились другие. Они не перестанут звонить до самого начала вторжения.
Аркс Ангеликум полнился кипучей деятельностью. В базилике не хватало места для всех космодесантников, и потому братья Крови преклоняли колени, собравшись группами, где только могли отыскать место. Под мрачным наздором капелланов они молились о победе над Черной Яростью. Порывы жажды нахлынули на них неожиданно, знаменуя прибытие флотаулья. Рабы крови торопились по поручениям, готовясь к неминуемой атаке. Только сервиторы словно не спешили, но само их количество выдавало серьезность ситуации.
— Разойдитесь! Разойдитесь! — выкрикивал Сефаран. — Разойдитесь!
Ни для кого не составило труда послушаться приказа. Коридоры очистились мгновенно, позволяя пройти Данте и его страже.
У ворот базилики Сангвинарум командора ожидали почетные гости и представители. Они тоже отошли. Все, кроме одного.
Магистр Герон из Ангелов Неисповедимых стоял один перед огромными вратами. Он держал шлем на сгибе локтя. Его бледное лицо искажала ярость.
— Отойди, магистр Герон, — сказал Сефаран. — Дай командору пройти.
— Нет, — ответил Герон, резко мотнув головой.
— Отоиди! — приказал Сефаран.
Сангвинарная гвардия подняла ангелус-болтеры.
— Вы угрожаете мне? — потрясенно спросил Герон. — И при этом позволяете существовать этой мерзости? — Он указал за спину, на ворота. Изнутри слышались рык и страдальческие крики космодесантников, охваченных Черной Яростью. — Вы оказываете им такую честь? Падшие должны быть заточены в Храме Покаяния. Они должны пройти обряд очищения, прежде чем будут уничтожены. Их слабость позорит нас всех. — Его лицо исказилось от эмоций. — Ангел должен быть чист и благороден. Эти обезумевшие звери — позор и поношение, ничего больше.
— Отойди! — потребовал Сефаран. — Прошу в последний раз.
Данте шагнул вперед и успокаивающе положил руку на предплечье Сефарана.
— Герон, — сказал он, — пока твои воины сражаются под моим началом, всем будет оказан такой же почет, как и братьям моего ордена.
Ордамаил, стоящий у ворот, добавил:
— Они благословлены сейчас видениями Сангвиния.
— Они прокляты и нечисты. — Герон развернулся к капеллану. — Я не допущу этого.
— Ты уступил мне командование, — напомнил Данте. — Если ты хотя бы попробуешь убрать воинов из базилики, я убью тебя сам. Неужели ты, правда, желаешь погрузить наше братство в войну, когда Великий Пожиратель на пороге? Прояви жалость к своим людям. Они по-прежнему твои братья.
Герон зарычал. Сангвинарная гвардия Данте сдвинулась, становясь между двумя магистрами. Герон хотел шагнуть вперед, но его собственный Сангвинарныи Жрец подошел к нему и крепко взял за локогь.
— Это противоречит нашим убеждениям, брат мой, — негромко, но с силой произнес он, — только сейчас — не время.
Герон наградил Данте взглядом, полным чистой ярости.
— Ничего иного я и не мог ожидать от тебя, Данте, который открыто договаривается с Рыцарями Крови и награждает доверием Габриэля Сета. Ты готов встать плечом к плечу с принявшими в себе ярость.
Он сплюнул на пол. Мрамор зашипел под кислотной слюной.
— Ты будешь повиноваться мне, — сказал Данте. — Отойди.
— Во имя чести я покорюсь, как и обещал во время голосования, — сказал Герон. Он указал на Данте. — Но я не забуду этого оскорбления.
Сангвинарный жрец Герона отвел его в сторону.
— Откройте мне, наконец! — громогласно приказал Сефаран.
Высокие створки ворот базилики Сангвинарум со скрипом отворились, выпуская наружу полную мощь воплей проклятых. В собор все еще приводили космодесантников из многих орденов, когда Данте вошел туда. Некоторые являлись в странном отрешенном спокойствии, других приносили без сознания. Иных же приходилось удерживать силой.