— Это было не трудно, — подмигнул Дэвид.
Я нахмурилась, когда в дверь легонько постучали и Серена вошла в комнату.
— Вот возьмите, мистер Дилан, — проворковала она, протягивая ему дымящуюся чашку кофе.
Она поставила поднос на журнальный столик и также протянула чашку мне.
— Спасибо, Серена, — поблагодарила я.
Сделав глоток, Дэвид взглянул на меня через краешек чашки, заставив занервничать под его взглядом. Сглотнув, он обхватил руками горячий напиток, разглядывая меня так, будто я была его следующим блюдом в меню. В унисон мы посмотрели на Серену, замершую около двери.
— Спасибо, Серена, — повторила я более строго. Она улыбнулась Дэвиду, хотя он сидел к ней спиной, сделала что-то наподобие реверанса и только тогда покинула кабинет. «Странная девушка», — в который раз подумала я.
— Я не уверена, что прийти сюда — это хорошая идея, — произнесла я, поправляя стопку бумаг на столе.
— Почему нет? — спросил он. — Ничего такого не происходит.
Я почувствовала себя дурочкой, предполагая, что между нами что-то было. Наклонив голову и слегка пожав плечом, я спросила:
— Итак, ты приложил столько усилий, чтобы сказать мне это?
— Нет, — просто ответил он. — Диана просила меня принять участие в статье в этом году, но я отказал ей. Так вот, я передумал.
Я замерла, отложив стопку документов.
— Правда? — спросила я. — Но почему?
— Не заставляй меня отвечать тебе, потому что тогда мне самому придется задаться тем же вопросом.
Его губы сложились в полуулыбку, тогда как я задумчиво покусывала губу. Его согласие означало работать с ним, пока статья не уйдет в печать, но это также гарантировало мне место Дианы. И тут я подумала, а что если я ошиблась в нем. Вполне возможно, что его визит был чисто платоническим. Как будто читая мои мысли, Дэвид добавил:
— Я никогда не смешиваю бизнес и удовольствие. Никогда. Даю тебе слово, что я буду профессионалом.
Я недоверчиво сузила глаза.
— Ты мне не веришь, — заметил он. — А ведь я так не люблю притворство.
Мои бедра непроизвольно сжались, когда тон его голоса понизился. Самообладание, Оливия.
Самообладание.
— На самом деле у меня нет выбора в этом вопросе, — указала я, вглядываясь в его лицо.
— Конечно, есть, это твоя статья, — ответил Дэвид.
— Не беспокойся об этом, — махнув рукой, добавил он. — Я скажу, что не смогу совместить свой график с интервью, если тебя что-то не устраивает.
Часть меня хотела отказаться, мне хотелось сказать ему уйти, потому что всего этого становилось слишком много для того, чтобы держать себя в руках. Но я не знала, как выразить это откровенно и прямо. Но если бы дело было только в этом. Для меня участие Дэвида означало шаг к моему дальнейшему продвижению.
— Отлично. Давай сделаем это, — решилась я, расправляя плечи.
Он ответил широкой, мальчишечьей улыбкой, чистой и скромной. Опустив руки, я сжала пальцы меж бедер; никогда раньше я не видела у него такой улыбки. Мне одновременно хотелось рассмеяться, обнять его и поцеловать.
— Тогда давай начнем, — сказала я, отгоняя от себя этот странный порыв. Я потянулась над столом за его папкой, когда он внезапно приподнялся. Я подняла голову, заметив, что черты его лица потемнели и стали еще более привлекательными, а сам он не отводил глаз от моей руки.
— Что за… О, Господи, — пробормотал он, а я, проследив за его взглядом, обнаружила свежие, фиолетовые синяки на моем предплечье и локте.
— Ох, — пробормотала я, мои глаза метались между ним и этими ужасными отметинами.
Пока он старался подобрать слова, я покачала головой.
— Черт, Оливия, мне так жаль. — Он провел рукой по волосам и снова уставился на синяки, словно физически не мог отвести от них взгляд.
— Нет, — настаивала я, упорно качая головой.
— Нет, нет, нет — ты не делал этого. Это был не ты, — заверила я его, ожидая, что он почувствует облегчение. Но вместо этого, когда наши глаза встретились, в его взгляде появилась угроза. Я откинулась на спинку стула, нервно сжимая свой кардиган. Он обошел стол и осторожно потянул меня за запястье таким образом, чтобы моя рука была вытянута. Я наслаждалась бережным прикосновением его пальцев к моему запястью. Нахмурившись, Дэвид осматривал мои синяки.
Голосом, противоречащим его нежным прикосновениям, Дэвид требовательно спросил:
— Как это случилось?
— Это не больно, — тихо сказала я, хотя и понимала, что он мне не верит. Но это было правдой, ведь я даже ничего не заметила до сих пор, хотя отметины были довольно яркими.