В такие минуты, притаившись под одея-лами и надеясь, что минет нас чаша сия, мы тре-петно вслушивались в сиплый задушевный го-лос отца-командира. Вдохновляясь звуками собственного голоса и обильно уснащая свои ре-чения матом, Бахмут орал на избранную им жер-тву: "Если бы твоя мать знала, какую скотину родила, она бы тебя в колоске удавила!"
Вот с него-то мне и нужно начинать. Сту-чу в дверь ротной канцелярии. Оттуда доносится тяжелый медленный бас: "Войдите". Излагаю суть дела. Мол, так и так, желаю подать рапорт о поступлении в Военный институт иностран-ных языков - ВИИЯ. Свирепо уставившись на меня красными заплывшими глазками, Бахмут рявкает: "Вон отсюда! ВИИЯ какое-то ему пода-вай! А ...уя не хочешь?" И я удалился, посрам-ленный. Но ответом ротного не удовлетворился, а нахально направился к командиру части, под-полковнику Панину.
У Панина моя просьба никаких негатив-ных эмоций не вызвала. Он просто сказал: "В списке военных училищ такого заведения нет. Можешь подать рапорт, если ты уверен, что та-кой институт существует".
Прошло полтора месяца. Совершенно не-ожиданно меня вызвали к Панину. Оглядев меня несколько удивленно и, даже, недоверчиво под-полковник сказал: "Вас вызывают в Москву, в штаб округа. Вот адрес. Явитесь к полковнику ......"
В штабе округа вызвавший меня полков-ник без предисловий объяснил:
- Я сам окончил ВИИЯ двадцать лет тому назад. На моей памяти ты первый, кто подает ту-да рапорт. Я и решил тебя вызвать, посмотреть. –
Расспросив меня о том, о сем, полковник сказал:
- Слушай, на наш округ разнарядки в ВИИЯ нет. Но там в кадрах сидит мой бывший однокурсник. Вот твои бумаги, езжай прямо в институт и отдай их полковнику ..... Я сейчас ему позвоню, он закажет тебе пропуск. -
От метро "Бауманская" на трамвае до-бираюсь до Лефортово и нахожу нужный адрес. Стою в проходной ВИИЯ. Никакой вывески нет. За металлическим забором двухэтажные здания старинных казарм, а в глубине два современных девятиэтажных корпуса. Сдав бумаги, возвраща-юсь в часть.
С этого времени я стал своего рода досто-примечательностью. Никто еще не помнит слу-чая, чтобы рядового - тем более, зеленого сала-гу, специально вызывали в Москву, в штаб окру-га.
Прошел еще месяц, и в июне семидесято-го года я опять в ВИИЯ. Я приехал поступать. Нас триста человек; из всех округов, флотов и родов войск. Даже внешне наша команда про-изводила сильное впечатление. По субботам мы строем ходили в Хлебниковские бани. Прохо-жие смотрели на диковинную колонну, открыв от изумления рты. И было от чего. Наверное со времен гражданской войны и батьки Махно ни-кто не видел такого военного коллектива. Вряд ли из трехста человек можно было найти двоих, одетых одинаково. Для любознательного читате-ля скажу - там были представлены формы и эм-блемы всех родов войск и погоны всех цветов, в основном с сержантскими лычками. Полевая форма старого образца, полевая форма нового образца, парадная форма новая (с галстуком), парадки старого образца, со стоячим воротни-ком.
Вышагивают ребята из Туркестанского округа в тропических панамах и тяжелых бо-тинках. Рядом с ними моряки в блестящей па-радной форме и моряки в рабочих робах синего и белого цвета.
Вот десантник в голубом берете, а рядом топает морской пехотинец в черной, смахиваю-щей на эсэсовскую форме с вышитым на рукаве якорем. Их среди нас пятеро - здоровенные, мрачноватого вида детины. В качестве заверша-ющего штриха где-то в начале колонны парень из войск МВД в парадной милицейской форме.
Нас собрали за месяц до экзаменов, что-бы дать возможность подготовиться. С утра идут различные занятия. Многие ребята приеха-ли просто так, чтобы воспользоваться возмож-ностью вольготно пожить месяц в Москве, а потом благополучно завалить экзамен и вер-нуться в часть с приятными московскими вос-поминаниями. Житье вольное, настоящий рай для самовольщиков.
Тяжелее всего приходится морякам. Их просто раздевают. Нет-нет, речь вовсе не идет о деяниях, подпадающих под действие Уголовно-го Кодекса РСФСР. Просто парадную морскую форму легче всего превратить в гражданскую одежду.
Представьте себе такую картину. В ук-ромном уголке к ограде подходит бравый моряк с большой сумкой в руке. Оглядевшись по сто-ронам, мореплаватель лихо сигает через двух-метровый забор. Прямо на улице снимает фор-менку и бескозырку и прячет их в сумку. Вместо форменки на нем уже яркий свитер, извлечен-ный из той же сумки. Все, перед вами граждан-ский человек, может быть, даже, ударник произ-водства. Правда морские форменные брюки не имеют ширинки, но кто будет всматриваться на улице в ваши брюки, пытаясь определить, есть ли там такая интимная деталь?